Фонд «Центр Защиты Прав СМИ»
Защищаем тех,
кто не боится говорить

Интервью недели: публиковать нельзя удалить

Настоящий материал (информация) произведен и (или) распространен иностранным агентом Фондом «Центр Защиты Прав СМИ» либо касается деятельности иностранного агента Фонда «Центр Защиты Прав СМИ»

19 июня на Regnum было опубликовано интервью журналиста Сергея Гуркина с Нобелевским лауреатом по литературе Светланой Алексиевич, которое она запретила размещать в СМИ.

20 июня журналист был уволен «по соглашению сторон» из редакции «Делового Петербурга», где он на самом деле работал. В результате открытой дискуссии сторон в Facebook оказалось, что интервью было заказано редакцией «Делового Петербурга». Журналисты не сошлись во мнениях, нужно ли было публиковать расшифровку конфликтного диалога между журналистом и писательницей. ЖУРНАЛИСТ фиксирует ход этой дискуссии, потому что она может войти в учебники по этике журналиста.

По сообщению портала «Белорусские новости», первой реакцией Алексиевич стало подтверждение о том, что она не давала согласия на публикацию материалов беседы:

Сейчас писательница обсуждает со своим литературным агентом, какие действия можно предпринять в связи с публикацией запрещенного интервью. Алексиевич не исключает, что этот случай повлияет на ее дальнейшее взаимодействие с журналистами — в первую очередь российскими.

Открыл «дебаты» ДМИТРИЙ ГРОЗНЫЙ, шеф-редактор «Делового Петербурга», который свои мысли выразил в виде семи пунктов, что впоследствии подхватили и другие участники обсуждения.

4. Интервью в таком виде не могло появиться на страницах ДП. Поэтому я настоятельно предлагал Сергею дождаться ответа от Светланы. Сергей всегда был очень щепетилен в этом вопросе и вносил поправки по просьбе героев интервью.

5. Согласование интервью — такая же часть работы журналиста, которая порой занимает в разы больше времени, чем подготовка к разговору, расшифровка и редактирование вместе взятые. У меня лично было несколько примеров, когда интервью согласовывалось даже если сначала следовал категорический отказ. А также были случаи, когда интервью после согласования приходило в такой вид, что я отказывался от публикации. И в итоге материал не выходил ни в каком виде — ни первоначальном, ни согласованном.

6. Сергей Гуркин (Sergey Gurkin) — хороший журналист. Но ни от кого нельзя требовать невозможного. А эта тема, как оказалась, из разряда невозможных. Лучше не просить снять фильм о конфликте в Нагорном Карабахе, ни армянского режиссера, ни азербайджанского, если стоит цель получить хотя бы более менее беспристрастную картину событий. И таких примеров, к сожалению, можно привести много.

7. Хуже всего, что все это, в конечном итоге, принесло пользу лишь телепропагандистам, которые сделали из интервью новость номер 1, посвятив ему в вечернем прайм-тайме почти 6 минут. Пропаганда, к сожалению, лишь сеет ненависть и еще больше разделяет людей. А хочется, извините за пафос, приносить людям пользу, занимаясь журналистикой.

МАКСИМ ВАСЮКОВ, главный редактор «Делового Петербурга», в свою очередь напомнил известные правила подготовки интервью.

P. S. То, что творится у человека в голове, — это его личное дело. До той черты, за которой он начинает принимать необратимые решения о судьбах других людей. Если мы узнали, что президент огромной страны ненавидит женщин, — срочно в номер. Писатель/поэт/композитор/футболист вольны думать сегодня одно, завтра — другое, имеют право нести любую чушь, не обязаны никому нравиться, вообще никому ничего не должны.»

ИА Regnum, конечно, не осталось в стороне от обсуждения. Шеф-редактор ИГОРЬ ПАВЛОВСКИЙ сделал краткую выжимку основных ветвей дискуссии.

Причем этого тезиса придерживается и сама Алексиевич. Чтоб больше не было вопросов так это или нет, мы решили опубликовать аудиофайл с беседой. Как есть, со всеми шумами и междометиями.»

После публикации аудиозаписи журналист «Радио Свобода» ЕЛЕНА РЫКОВЦЕВА, которая сразу же взяли комментарий у Светланы Алексиевич, нашла несовпадения между текстом публикации и аудиофайлом, всего 11. В качестве итога журналистка встала на защиту писательницы:

«Алексиевич права, когда говорит, что в ее словах «все перевернули, все переиначили». Она имеет в виду те чудовищные интерпретации ее слов, которые постфактум сделал автор интервью, когда ее фразу (об убийцах Бузины) «можно понять их мотивы» он стал трактовать как одобрение этих мотивов. Или когда он заявил, что «она считает возможным запрещать говорить на родном языке», при том, что у нее во-первых нигде нет такой категоричной фразы, а во-вторых, он сам же убрал одно из ее объяснений, показывающих, что национальные языки нуждаются в реальной защите.»

Сам журналист СЕРГЕЙ ГУРКИН 20 июня еще пытался объяснить, почему так вышло, что интервью опубликовали не там, где его заказали.

«Светлана Алексиевич распространяет заведомо ложную информацию, утверждая, что я говорил, что интервью будет опубликовано в «Деловом Петербурге». В нашем разговоре вопрос о месте публикации не обсуждался.

В последние два года существовала договоренность с руководством «ДП», что я в свободное от основной работы время сотрудничаю с информагентством Regnum.

Интервью со Светланой Алексиевич 19 июня было предоставлено в «ДП». Было принято решение о том, что оно не будет опубликовано в «ДП» в связи с несоответствием темы и тона интервью.

Я сообщил, что интервью будет направлено мной в другое издание и/или размещено в социальной сети Facebook. Интервью было опубликовано вечером того же дня.

Сегодня, 20 июня, руководство «ДП» предложило мне обратиться к информагентству Regnum с запросом о снятии текста. Я отказался. Руководители издания выступили с инициативой об увольнении по соглашению сторон. Я согласился.

Решение о публикации текста было принято мною лично и соответствует моему пониманию духа и буквы журналистики. Речь идет о суждениях известного и влиятельного человека по общественно-политическим вопросам. Эти суждения этот человек сделал свободно и добровольно. Она не просто знала о записи и предстоящей публикации — она в начале разговора услышала мое предложение о формате интервью-споре и ответила на него недвусмысленным согласием.

Светлана Алексиевич, по моему мнению, преследует целью увести разговор от основного смысла интервью. А смысл интервью — позволю себе самоповтор — таков: она считает возможным запрещать говорить на родном языке, если есть на то государственная необходимость, она считает, что тех, кто убил писателя за его взгляды, можно понять, она считает, что русификация — плохо, а украинизация — это хорошо.»

На следующий день он пришёл к выводу, что не публиковать было нельзя, потому что слова Алексиевич представляют общественный интерес.

«Но, простите, последние двое суток, по-моему, уже ответили на этот вопрос.»

Помимо многочисленных постов других журналистов в социальной сети также появился пост НИКОЛАЯ СОЛОДНИКОВА, идеолога проекта «Открытая библиотека».

«Теперь по поводу содержания. В данном случае работа человека, берущего интервью ничем не отличается от работы корреспондентов Life и России 1 в ДНР. Они тоже имеют наглость называть себя журналистами, по сути и содержанию выполняя совсем другую работу — я бы назвал её «информационным сопровождением одной из сторон конфликта», попросту говоря — пропагандой.

Тон — это очевидно — хамский и вызывающий (и дело даже не в том, что напротив сидит Нобелевский лауреат и выдающийся писатель. Напротив сидит женщина, у которой очень немного сил для подобного рода мероприятий, но которая всё таки соглашается на интервью из уважения ко мне (который её об этом попросил) и к изданию Деловой Петербург.

То, что говорит Светлана Алексиевич — кому-то может нравиться, а кому-то нет. Но она, в отличие от многих молодых и трусливых, обладает смелостью высказывать своё отношение к происходящему вокруг прямо и откровенно. В чем я её несомненно поддерживаю. Ещё больше я поддерживаю героев её книг, чьи голоса передают всю многосложность и противоречивость нашей истории и сегодняшнего дня.

И последнее. Светлана Алексиевич — гражданин мира. Великий писатель. Русскому языку повезло, что Господь выбрал его, для того, чтобы она написала на нём свои книги. И нам всем повезло, что имеем такой повод для гордости.»

Сложно было обойти вниманием и колонку Олега Кашина на портале «Znak.com», который попутно отвесил сомнительный комплимент агентству Regnum.

Становиться на сторону агентства «Регнум» и аплодирующего ему широкого круга патриотической общественности — то еще удовольствие, но позиция «с кем угодно, только не с ними» сама по себе близка к свинству. Да, у агентства «Регнум» на этой неделе случилась несомненная удача, настолько серьезная, что можно даже сказать, что одна она придает многолетнему существованию этого агентства хоть какой-то смысл. Интервью Светланы Алексиевич, опубликованное «Регнумом», — действительно очень удачная журналистская работа, а с учетом личности интервьюируемого (всемирно знаменитый писатель, нобелевский лауреат) — еще и большое общественно значимое событие.

Обозреватель Lenta.ru Максим Кононенко в своей колонке назвал работу Гуркина хорошей журналистикой и проанализировал интервью с точки зрения языка, на котором разговаривали собеседники.

«… разговор Гуркина с Алексиевич — это разговор серба с хорватом. А вовсе не разговор русского с русской».

Из реакций журналистов других изданий редакции ЖУРНАЛИСТА понравилась запись редактора отдела политики газеты «Коммерсант» Глеба Черкасова, который выразил свой вывод в «притче» из жизни.

Правовую оценку инциденту дал также Андрей РИХТЕР, директор Бюро Представителя по вопросам свободы СМИ ОБСЕ:

Соглашаясь на интервью, источник информации вправе попросить об «авторизации» своих высказываний, если в них сообщается нечто ранее публике неизвестное, а журналист должен уважать это право. Журналист обязан также сохранять конфиденциальность полученной в ходе интервью информации (п. 4 ст. 49 закона о СМИ), но просьба о таком эмбарго на её распространение, очевидно, должна поступать одновременно с получением самой информации, а не задним числом.

Источник: «Журналист»