Еще два иска в череде судебных дел ректора Университета профсоюзов Александра Запесоцкого против СМИ – порталам Закс.Ру и «Бумаге» — небольшая часть массива дел о репутационном ущербе, обходящихся с 2004 года для редакций очень дорого. Как такие иски стали кошмаром для СМИ и как редакциям обезопасить себя, рассказала Лениздат.Ру глава Центра защит прав СМИ Галина Арапова.
В августе 2015 года Университет профсоюзов подал сразу два иска о защите чести, достоинства и деловой репутации – порталам Закс.Ру и «Бумага». Цена вопроса в обоих случаях – миллион рублей. Но это далеко не самая крупная сумма требуемой компенсации – меньше года назад суд обязал журнал «Русский репортер» и медиахолдинг «Эксперт» выплатить рекордные 46,5 млн рублей в качестве возмещения вреда, нанесенного деловой репутации Института стволовых клеток человека. При таких высоких ставках у юристов остается много претензий как к законодательству в сфере защиты репутации, так и к судебной практике.
В целом одна из главных сложностей правоприменительной практики по делам о защите чести, достоинства и деловой репутации, как рассказала Лениздат.Ру Галина Арапова, то, что такие дела рассматривают не суды общей юрисдикции, а арбитражные суды. Их сфера деятельности – это в первую очередь бизнес-конфликты и корпоративные споры. «Такие дела входят в противоречие с привычным стилем ведения дела в арбитражном суде, — объяснила юрист. — В судах общей юрисдикции больше эмоционально-лирического, “я переживал, жена со мной развелась после публикации”, больше субъективного. Здесь это не проходит. Здесь разбор более техничный, сухой, другой набор доказательств, менее эмоциональный».
Переломным моментом для СМИ в правоприменении закона стал судебный процесс «Альфа-банка» против «Коммерсанта» 2004 года. Тогда впервые за репутационный вред (банк утверждал, что после газетной публикации он стал терять клиентов) с издания было взыскано 300 миллионов рублей. Кассационная инстанция позже снизила эту сумму в 10 раз – до 30 миллионов рублей, но прецедент остался.
«В этом деле участвовали юристы, которые подошли к нему с большой долей фантазии и таланта, — заметила Галина Арапова. – В частности, предложено была взыскать репутационный вред». До этого момента, объяснила юрист, арбитражные суды отказывались от такой меры, потому что такого понятия в законодательстве нигде нет. «Есть нравственный и физический вред, которым может страдать только физическое лицо, — рассказала юрист. – А юридическое лицо страдать не может, оно может нести убытки».
Объясняя необходимость взыскать ущерб, адвокаты «Альфа банка» сослались на решение Европейского суда от 6 апреля 2000 г. по делу «Комингерсол С.А. против Португалии». «При этом из решения был вырван и переведен только фрагмент, и его представили как общий подход, — возмутилась Галина Арапова. — Но если прочитать решение по делу целиком, будет понятно, что Европейский суд устанавливает это не как норму, а как исключение. В этом конкретном деле можно взыскать нематериальный вред в адрес компании просто в силу того, что национальное законодательство не позволяет частным лицам, акционерам компании, получить компенсацию морального вреда. Это частный случай частного законодательства, который у нас был представлен как общая практика». С тех пор репутационный вред был введен в судебную практику и остался в ней, несмотря на устоявшуюся практику арбитражных судов – раньше считалось, что нематериальный ущерб не может взыскиваться с юридических лиц, потому что по своей природе они не способны испытывать физические и нравственные страдания.
Минимальная сумма такого взыскания – 100 тысяч. «Моральный вред на уровне районных судов общей юрисдикции в таком размере до сих пор взыскивается весьма редко», — заметила Галина Арапова. Новая судебная практика привела к новым юридическим подходам. «Вплоть до того, что юристы представляли в качестве доказательства бухгалтерский баланс в той его части, где стоят нематериальные активы, — рассказала Арапова. — Они ставили на баланс компании репутацию, а после публикации проводили специальный аудит – вещь, которую почти невозможно проверить».
Лениздат.Ру попросил Галину Арапову ответить на основные вопросы по репутационным судебным делам.
— Насколько часто такие иски удовлетворяют?
Довольно часто. Раньше, до дела «Альфа-банка», часто отказывали, потому что моральный вред невозможно было взыскать. Максимально — если были основания, публиковались опровержения. Но после этого дела стали взыскивать от 100 тысяч рублей, а для небольшой районной редакции это крупная сумма. Тем более, что бывает и по несколько исков подряд. Раз 100 тысяч, два 100 тысяч, и организация подумает, а стоит ли ей вообще освещать бизнес-сферу, или, может, лучше публиковать кроссворды.
— Что нужно делать изданию, чтобы обезопасить себя?
В целом нужно знать, как правильно писать на темы, связанные с конфликтами, с нарушениями законодательства, чтобы избежать претензий. Чаще всего как раз критические материалы и заканчиваются исками о защите чести и достоинства.
На что можно опираться в защите?
Опираться надо в первую очередь на хорошую тщательную работу журналиста на стадии подготовки публикации. У него должны быть хорошие доказательства, надежные источники, которые в крайнем случае пойдут с ним в суд и не откажутся от своих слов. Особенно, когда он пишет о нарушениях со стороны каких-то коммерческих компаний. Конечно, они будут защищать свою репутацию, потому что для них это – деньги, контакты, клиенты, партнеры. Они будут биться за свое место на рынке. Журналист должен десять раз подумать о том, какую основу он положит в свои материалы. Такие вещи никогда не проходят незамеченными.
— Если претензии не к словам журналиста, а к цитатам, это как-то ограждает редакцию от претензий?
— Зависит от цитаты. Если это цитата из пресс-релиза или официального выступления должностного лица, то журналист освобождается от ответственности.
Но в таких случаях обязательно должны быть доказательства того, что такой пресс-релиз и такое выступление действительно были. Должны быть люди, которые могут засвидетельствовать, что такие слова действительно произносились. Должен сохраняться пресс-релиз, сопроводительное письмо. Вы потенциально должны быть готовы к судебному процессу до публикации материала. Большая часть процессов просчитываются еще на этой стадии.
А если это цитата обычного гражданина или конкурента, то редакция от ответственности не освобождается. Он сказал, а вы предоставили ему площадку. Тогда надо быть готовым к тому, что и этот человек пойдет вместе с вами в суд. Журналист всегда должен понимать, что обиженный человек зачастую забывает, что рассказывать что-то прессе – не то же самое, что рассказывать что-то своему соседу.
— Срок давности у таких дел есть?
— Это еще одна проблема российского законодательства. Если по большинству категорий дел установлен трехлетний срок давности, то по этим искам нет никакого ограничения. Можно подать в суд и через 10 лет, и через 20 лет.
У нас в практике были процессы, которые подавали иски через 7 лет, через 9 лет, когда у журналиста уже никаких доказательств не оставалось.
— Могут ли защищать свою репутацию государственные органы?
— Есть две позиции. Одни считают, что госорганы ничем не отличаются здесь от любого другого юридического лица. А другие считают, что они не могут обладать деловой репутацией, потому что не участвуют в деловом обороте, а выполняют функции, и их целью не может быть извлечение прибыли. То есть у них может быть служебная, а не деловая репутация.
Единого отношения нет и среди юристов, и среди судей – все зависит от судьи и убедительности адвоката.
— Должна ли организация требовать опровержение у редакции прежде, чем обращаться в суд?
— Это их право, а не обязанность, это их добрая воля. Они могут говорить с редактором, а могут подать сразу в суд. Хотя некоторые конфликты снимаются на досудебной стадии, когда организации важно не взыскать денег с редакции, а действительно опровергнуть информацию, высказать свою точку зрения. И это оказывается более эффективным.
Я бы рекомендовала многим организациям сначала найти с редакциями общий язык, чтобы опубликовать ответ на спорную публикацию. Ответ – это даже не опровержение, это продолжение темы. Кода организация или человек может развернуто высказать свое мнение, дать свой комментарий, показать, как он видит ситуацию. И таким образом для редакции это хорошо, и для организации выгодно, и получается все очень достойно. Опровержение по закону – это очень сухой и скучный формат, который никто в здравом уме не будет читать. Кроме того, судебные дела длятся долго, и еще неизвестно, кто выиграет, а для редакции каждое заседание – это информационный повод.
Катерина Яковлева
Источник: Лениздат.ру
