21 июля Звенигородский городской суд оставил без удовлетворения исковые требования о признании соавторства, защите авторских прав и компенсации морального вреда со стороны истца – журналиста Игоря Шнуренко. В качестве ответчика по делу выступала Алёна Стерлигова — супруга известного бизнесмена Германа Стерлигова, а поводом для иска послужила опубликованная за её авторством книга «Мужем битая». Интересы истца представляла Светлана Кузеванова.
Как создавалась книга «Мужем битая»
Как утверждал истец, в июне 2012 года между ним, Германом Стерлиговым и Аленой Стерлиговой (Еленой Ивановной Емельяновой) было достигнуто устное соглашение о создании литературного произведения – книги о жизни семьи Стерлиговых. Данная книга должна была состоять из рассказов Алены Стерлиговой о ее жизни, детях, муже и семейном укладе. По договоренности, работа истца заключалась в том, что он беседовал с Аленой Стерлиговой, задавал ей вопросы, записывал все беседы, а затем оформлял их в книгу, при этом перерабатывая тексты, придавая им некую литературную форму. Процесс написания книги длился на протяжении примерно полугода, в ходе которого истец придумывал структуру будущей книги, заголовки разделов книги, расшифровывал и оформлял в текстовом формате диктофонные записи бесед с Аленой Стерлиговой и ее супругом, осуществлял художественную обработку расшифрованных текстов, дополнял высказывания Стерлиговых и формировал все содержание будущей книги. Готовые тексты пересылались по электронной почте Алене и Герману Стерлиговым, а также передавались при личной встрече.
Впоследствии, как утверждал истец, за всё указанную работу он не получил вознаграждения. По устной договоренности с Германом Стерлиговым, оплата его работы должна была составлять половину дохода, полученного от реализации готовой книги.
В конце марта 2013 года книга вышла в продажу под названием «Мужем битая» и единственным автором книги была указана Алена Стерлигова. Книга была выпущена Издательским домом «Комсомольская правда» и распространена по всей стране в розничных книжных магазинах, Интернет-магазинах и киосках прессы по цене 150-200 рублей за экземпляр (книгу также можно было купить в сети Интернет по цене 80-90 руб.). Тираж не был указан в выходных данных на книге, однако, в публичных интервью и встречах с читателями Алена Стерлигова заявляла, что продано около миллиона экземпляров книги.
Моя твоя не понимать
Судебное разбирательство длилось 1,5 года. Как итог – 4 тома материалов гражданского дела, включающие две экспертизы лучших лингвистов России – комиссии экспертов ГЛЭДИС и комиссия экспертов во главе с Анатолием Николаевичем Барановым. Одна из главных проблем заключалась в том, что результаты экспертиз противоречили друг другу.
Первоначально экспертиза была поручена специалистам Региональной общественной организации «Гильдии лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам» (ГЛЭДИС) и профессору Минераловой Ирине Георгиевне.
На разрешение экспертов были поставлены следующие вопросы: к какому жанру относилась спорная книга, предполагает ли указанный жанр соавторство, является ли автором один человек. Экспертиза была проведена исключительно лингвистами ГЛЭДИС, без участия профессора Минераловой. Такое решение было принято руководителем экспертного учреждения профессором Горбаневским М. В. в связи с тем, что в материалах дела отсутствовали документы, подтверждающие квалификацию последней.
Результаты исследования привели к однозначному выводу о том, что жанр издания допускает соавторство, а авторство книги «Мужем битая» «не является единоличным».
Ирина Минералова, несмотря на ее отстранение, свое исследование все-таки провела и даже написала заключение, в котором пришла к прямо противоположным выводам нежели чем эксперты ГЛЭДИС.
Усомнившись в объективности исследования ГЛЭДИС, судья Маргиев С. А. назначил повторную экспертизу, проведение которой поручил авторитетному эксперту Анатолию Баранову, профессору Марии Шульга и Ирине Минераловой, которая ранее уже отличилась в данном деле.
Вполне ожидаемым стало заключение по результатам проведения повторной экспертизы – его выводы прямо противоречили выводам экспертизы ГЛЭДИС. И лишь один вывод экспертов был идентичным – книга написана в жанре мемуаров. Только вот эксперты ГЛЭДИС допускают соавторство этого жанра, а эксперты под руководством Анатолия Баранова – нет. Важно отметить, что на вопрос «предполагает ли жанр мемуары соавторство» отвечала именно профессор Минералова, которая заключила, что априори мемуары – это личные воспоминания, и авторство принадлежит тому лицу, от которого описываются события. Соавторство исключается.
«Для любого лингвиста базовым пониманием предмета является то, что жанр никаким образом не влияет на возможность написания произведений в соавторстве. Для любого, но не для Минераловой, которая делает столь противоречивый вывод и последовательно настаивает на нем. Тем не менее уважаемый профессор Анатолий Баранов этого мнения своей коллеги не разделяет, о чем сразу оговаривается в самом начале экспертного заключения», — отмечает Светлана Кузеванова.
Судный день
Как отмечает юрист Центра зашиты прав СМИ, она не ожидала, что в 21 июля будет вынесено решение. У них было подготовлено два важных ходатайства, удовлетворение которых могло иметь решающее значение для дела. В начале судебного разбирательства Светлана Кузеванова ходатайствовала о признании экспертизы, проведённой Барановым, Минераловой и Шульга недопустимым доказательством. Дело в том, что ранее суд отказался удовлетворить ходатайство стороны ответчика о приобщении к делу экспертного заключения, выполненного единолично профессором Минераловой, посчитав его преждевременным, т.к. имелась необходимость вызова в суд экспертов ГЛЭДИС. Тогда Кузеванова ходатайствовала против приобщения экспертизы Минераловой, поскольку имелись веские основания полагать, что данное экспертное заключение не являлось независимым и объективным. Но впоследствии разрешение этого ходатайства повисло в воздухе, а суд назначил проведение повторной экспертизы в лице профессоров Баранова, Минераловой и Шульга. Но как было указано выше, на ключевой вопрос о допустимости жанра мемуаров соавторства отвечала единолично профессор Минералова. Более того, её ответ был дословно воспроизведён из ранее проведённой ею экспертизы, против приобщения которой и возражал истец.
Судью Маргиева, тем не менее, тот факт, что первичное исследование Минераловой дословно скопировано в текст заключения по результатам повторной экспертизы, ничуть не смутил.
В качестве второго ходатайства значился вызов всех экспертов в суд, чтобы они непосредственно в суде смогли прийти к истине о том, допускает ли жанр мемуаров соавторство или нет. Оба ходатайства судьей Маргиевым были отклонены.
«Наша принципиальная позиция состоит в том, что повторная экспертиза назначена с нарушением процессуальных норм. В повторной экспертизе не вправе участвовать эксперт, который уже делал исследование по заданным вопросам. А профессор Минералова как раз таким экспертом и является. Мы обязательно будем настаивать на этом при обжаловании судебного решения», — комментирует Светлана Кузеванова.
«Прения – это не монолог»
Несколько слов о том, как проходили все судебные заседания. У стороны ответчика было сразу два представителя – юрист (госпожа Андреева) и филолог (госпожа Ефалова). Участие второй было не совсем понятно, т.к., во-первых, её речь преимущественно сводилась к словам «Поддерживаю Андрееву». Во-вторых, может её филологические познания превосходили познания юристов, но вот хоть как-то комментировать экспертное заключение лингвистов она явно была просто некомпетентна.
Выступление госпожи Андреевой очень походило на урок софистики — философского течения, сформировавшего методологию риторической практики, основанную на сознательном нарушении принципов логики и теории познания. Один из известных софистов, Горгий, доказывал, что ничто не существует, а если существует, то непознаваемо, а если и познаваемо, то неизъяснимо. Вот на что-то подобное и были похожи выступления Андреевой.
Светлана Кузеванова построила своё выступление в прениях сторон на точечных вопросах относительно слабости доказательственной базы дела и ее неготовности к принятию обоснованного и законного решения: почему в деле отсутствует ранее заявленное ходатайство, почему не вызываются в суд эксперты, почему экспертиза назначается эксперту, уже ранее участвовавшему в исследовании? Судья Маргиев крайне активно реагировал на каждый вопрос представителя истца, пытаясь сразу же дать ответ. И в какой-то момент судья Маргиев просто прервал юриста словами «Прения – это не монолог!». Возражение Кузевановой о том, что вообще-то прения – это как раз таки монолог одной из сторон, судья Маргиев пропустил мимо ушей. Никаких замечаний во время выступления стороны ответчика у суда не было.
«В своей практике такое странное поведение судьи я встречаю впервые. Почти в каждом судебном заседании мои выступления были похожи скорее на дискуссию с судом, нежели на изложение собственной позиции. Инициатором дискуссии постоянно был судья Маргиев. Я надеюсь, что суд апелляционной инстанции сможет объективно выслушать нашу позицию, не перебивая на каждом слове», — резюмирует Светлана Кузеванова.
Истец и его представитель будут обжаловать решение Звенигородского городского суда в апелляционной инстанции.
Источник: Центр защиты прав СМИ
