КАЗАКОВ против РОССИИ (Kazakov v. Russia)

 
(Жалоба № 1758/02)
 
Постановление Суда

Страсбург

8 декабря 2008 года

 
 
По делу «Казаков против России», Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в следующем составе:

 
г-н             Христос Розакис, Председатель,
г-жа           Нина Вайич,
г-н             Анатолий Ковлер,
г-жа           Элизабет Штейнер,
г-н             Ханлар Гаджиев,
г-н             Джорджо Малинверни,
г-н             Джордж Николау, судьи,

и г-н Сорен Нильсен, Секретарь Секции,
 
Проведя 27 ноября 2008 года закрытое заседание,
 
Вынес следующее постановление, принятое в указанный выше день:

ПРОЦЕДУРА

1. Дело возбуждено Судом по жалобе (№ 1758/02) против Российской Федерации, поданной  18 июля 2001 года гражданином России г-ном Александром Николаевичем Казаковым (далее — «Заявитель»), в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав и основных свобод человека (далее — Конвенция»).
 
2. Интересы российского правительства (далее — «Правительство») защищал г-н П. Лаптев, бывший представитель Российской Федерации в Европейском суде по правам человека.
 
3. 9 сентября 2005 года Суд принял решение поставить в известность о поданной жалобе Правительство. В соответствии с положениями пункта 3 статьи 29 Конвенции, было принято решение рассмотреть существо жалобы одновременно с вопросом о её приемлемости.
 
 
ФАКТЫ

I. Обстоятельства дела

4. Заявитель родился в 1948 году и живёт в городе Карачеве Брянской области.
 
5. В январе 1999 года Заявитель, офицер в отставке, послал письмо командиру военной части № 64176, который контролировал командование части № 92919. В письме говорилось следующее:
 

«24 декабря 1998 года командование военной части № 92919 проводило встречу ветеранов войны … которые проживали в военном городке. На встрече было принято открытое письмо в Министерство обороны РФ с просьбой вернуть жителям военного городка возможность пользоваться городскими банями и прекратить дискриминацию жителей по признаку их общественного положения …

Командный состав военной части ведут себя как «узурпаторы, захватчики и оккупанты». За короткий период времени новый командир военной части № 92919, полковник Шатов, разрушил городской танцевальный зал и овощехранилище, закрыл центр отдыха части, провёл несанкционированный демонтаж автобусного парка и выбросил всех из здания бань, которое превратил в «бордель» для узкого круга избранных».

 
6. Г-н Шатов подал иск о защите чести и достоинства против Заявителя, утверждая, что письмо, написанное в январе 1999 году, ущемлял его честь и достоинство. Он требовал компенсации морального вреда и письменного извинения, вариант текста которого прилагался.
 
7. 13 июля 2000 года Карачевский районный суд Брянской области принял решение в пользу истца, установив, что танцевальный зал и овощехранилище действительно были разобраны, но материалы были использованы для нужд военной части, что центр отдыха был открыт, и что солдаты, офицеры и члены их семей по-прежнему могли пользоваться банями. Суд отметил, что на документе, представленном Заявителем в подтверждение факта демонтажа автобусного парка, отсутствовала печать, и поэтому он не мог быть принят в качестве доказательства.
 
8. Районный суд признал, что информация, изложенная в письме от января 1999 года, была недостоверной и порочила честь и достоинство г-на Шатова, и принял следующее решение:
 

«В соответствии со статьями 152 ч. 5 и 151 ГК, суд обязывает [Заявителя] к выплате г-ну Шатову 500 рублей в качестве возмещения морального вреда, поскольку его утверждения о дискриминации граждан г-ном Шатовым, [его действия в качестве] узурпатора, захватчика и оккупанта, разрушение танцевального зала и овощехранилища, несанкционированный демонтаж автобусного парка и выдворение всех из здания бань, которое он превратил в «бордель» для узкого круга избранных, умалили честь и достоинство г-на Шатова…

…обязать [Заявителя] принести г-ну Шатову письменное извинение в течение одного месяца со следующим текстом: «В январе 1999 года я, [Заявитель], направил командиру военной части № 64176 письмо, содержащее информацию о вашей профессиональной деятельности, которая была недостоверна и унижала ваши честь и достоинство. Этот факт был установлен Карачевским районным судом 13 июля 2000 года. Я приношу вам свои извинения за распространение информации, подрывающей ваш авторитет в глазах подчинённых и начальства, жителей военного городка и жителей города Карачева, а также за нанесение вам психологической травмы»,

…и принести извинение командиру военной части № 64176 города Москвы, сформулированное следующим образом – «В январе 1999 года  я, [Заявитель], послал вам письмо, содержащее информацию о профессиональной деятельности командира военной части № 92919, г-на Шатова, которая была недостоверной и порочащей честь и достоинство г-на Шатова. Этот факт был установлен Карачевским районным судом 13 июля 2000 года. Я приношу свои извинения за введение в заблуждение командование военной части № 64176 предоставлением недостоверной информации».

9. Заявитель обжаловал решение от 13 июля 2000 года. Он утверждал, что письмо от января 1999 года содержало его собственные оценочные суждения, не подлежащие доказыванию. 15 февраля 2001 года Брянский областной суд оставил в силе решение, согласившись с доводами суда первой инстанции.

 
II. Применимое национальное законодательство и практика
 
A.  Свобода выражения мнения и диффамация
 
10.  Статья 29 Конституции РФ гарантирует свободу мысли и слова. Статья 33 гласит, что Российские граждане имеют право обращаться лично, а также направлять индивидуальные и коллективные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления.
 
11. Статья 12 Гражданского кодекса РФ (далее – ГК РФ) является общим правилом, устанавливающим перечень способов защиты гражданских прав. Он включает в себя признание права, восстановление положения, существовавшего до нарушения права, возмещение убытков или компенсации морального вреда, а также другие формы защиты, предусмотренные законом. В соответствующих частях статья 152 ГК РФ  говорится следующее:

«1. Гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности…
2. Если сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, распространены в средствах массовой информации, они должны быть опровергнуты в тех же средствах массовой информации…

3. Гражданин, в отношении которого средствами массовой информации опубликованы сведения, ущемляющие его права или охраняемые законом интересы, имеет право на опубликование своего ответа в тех же средствах массовой информации..

5. Гражданин, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, вправе наряду с опровержением таких сведений требовать возмещения убытков и морального вреда, причиненных их распространением.

6. Если установить лицо, распространившее сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, невозможно, лицо, в отношении которого такие сведения распространены, вправе обратиться в суд с заявлением о признании распространенных сведений не соответствующими действительности…».

 
12. В Постановлении № 11 Пленума Верховного Суда от 18 августа 1992 года (редакция которого, с поправками от 25 апреля 1995 года, действовала во время происходивших событий) устанавливается, что термин «распространение информации», используемое в статье 152 ГК РФ, понимался как публикация утверждений или их трансляция в электронных СМИ, изложение в служебных характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщение в той или иной, в том числе устной, форме хотя бы одному лицу. Однако в её тексте уточняется, что «Сообщение таких сведений лицу, которого они касаются, не может признаваться их распространением».
 
13. В своём Постановлении от 24 февраля 2005 года, Пленум Верховного Суда напомнил, что в соответствии со статьей 29 (часть 3) Конституции никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них. Таким образом, Верховный Суд проинформировал нижестоящие суды о том, что извинение, в какой бы то ни было форме, не было предписано российскими законами, включая статью 152 ГК РФ, в качестве способа защиты нарушенного права (пункт 18). Сказанное выше не исключает возможности того, что судья может утвердить мировое соглашение, условия которого требуют такого извинения. Верховный Суд также проинструктировал другие суды о том, что в случаях, когда гражданин подаёт жалобу в орган государственной власти, утверждая, например, что было совершено уголовное преступление, и выясняется, что такое заявление необоснованно, то это обстоятельство не может служить основанием для возбуждения дела по статье 152 ГК РФ. Верховный Суд разъяснил, что в подобной ситуации гражданская ответственность не наступает в виду того, что заявитель осуществил своё право на обращение в орган государственной власти через подачу запроса, и что такая ситуация не приравнивалась к распространению недостоверной порочащей информации (пункт 10). Такие требования могут быть удовлетворены лишь в случае, если при рассмотрении дела суд установит, что обращение не имело под собой никаких оснований и продиктовано намерением причинить вред другому лицу, то есть имело место злоупотребление правом (там же).

Б. Порядок рассмотрения предложений, заявлений и жалоб

14. До 2006 года порядок рассмотрения предложений, заявлений и жалоб граждан регулировался Указом № 2534-VII Президиума Верховного совета СССР от 12 апреля 1968 года, в текст которого в 1980 и 1988 годах были внесены поправки, соответствующие Конституции 1993 года и  Законом РФ «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан», принятым также в 1993 году.  Ряд государственных органов имели в этом отношении собственные инструкции.
 
15. В соответствии с Указом 1968 года, письменное обращение или жалоба должны быть подписаны заявителем с указанием его или её полного имени и местожительства (пункт 1). Обращение или жалоба должны подаваться в те государственные и общественные органы, предприятия, учреждения, организации или тем должностным лицам, к непосредственному ведению которых относится разрешение данного вопроса (пункт 3). Подача гражданином заявления или жалобы в клеветнических целях влекла ответственность в соответствии с законодательством (пункт 15).
 
16. Закон «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации» от 2 мая 2006 года (Федеральный закон № 59-ФЗ) устанавливает новую процедуру рассмотрения жалоб и обращений. В соответствии со статьей 11 (пункт 3) государственный орган при получении письменного обращения, в котором содержатся нецензурные либо оскорбительные выражения, угрозы жизни, здоровью и имуществу должностного лица, а также членов его семьи, вправе оставить обращение без ответа по существу поставленных в нем вопросов и сообщить гражданину, направившему обращение, о недопустимости злоупотребления правом.

  
ПРАВО

I. Предполагаемое нарушение статьи 10 Конвенции

17. Заявитель подал жалобу по статье 10 Конвенции на наказание, которому он подвергся за законную критику государственного служащего, и принуждение со стороны национальных судов к изменению своего мнения путём принятия решения о том, что он должен принести письменные извинения. Статья 10 гласит следующее:

«1. Каждый имеет право свободно выражать своё мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны органов власти и независимо от государственных границ…

2. Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями и санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращений беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия».

A. Приемлемость

18. Суд отмечает, что эта жалоба не является очевидно необоснованной в соответствии с содержанием пункта 3 статьи 35 Конвенции, и не было установлено никаких других оснований, на которых она могла бы быть объявлена неприемлемой, поэтому она должна быть признана приемлемой. 

Б. Существо дела

19. Правительство признало, что статья 152 ГК РФ, истолкованная Верховным Судом в его Постановлении от 24 февраля 2005 года (см. пункт выше), не предписывала принесение извинения в качестве средства судебной защиты при рассмотрении исков о защите чести и достоинства, за исключением определённых обстоятельств, например в случае соответствующего мирового соглашения между сторонами в гражданском деле. Правительство, однако, возразило, что до принятия выше упомянутого Постановления разные суды могли трактовать статью 152 по-разному. По мнению Правительства, учитывая данное правовое положение, вмешательство в осуществление Заявителем своего права на свободное выражение мнения было предусмотрено законом и направлено на защиту репутации других людей. Размер компенсации морального вреда, наложенный на Заявителя, был смехотворно мал, а обязательство принести извинение нельзя расценивать как жёсткую меру.

 
20. Заявитель настаивал на своей жалобе.
 
21. Суд замечает, что стороны согласны с тем, что решение, вынесенное по результатам рассмотрения иска о защите чести и достоинства, само по себе являлось вмешательством в осуществление Заявителем своего права на свободное выражения мнения, гарантированного в пункте 1 статьи 10, и преследовало законную цель, а именно, защиты репутации других лиц. Суд не находит оснований сделать иное заключение. В то же самое время, Суд замечает, что Заявитель утверждал, что одна из санкций, наложенных на него, а именно, требование извинения, было незаконным. Таким образом, возникает вопрос о том, было ли вмешательство предусмотрено законом, в первую очередь статьей 152 ГК РФ.
 
22. Суд напоминает в этой связи, что правовая норма не может рассматриваться как «закон» с точки зрения пункта 2 статьи 10  , если она не сформулирована достаточно ясно, чтобы позволить человеку регулировать своё поведение; он должен быть в состоянии – если необходимо, с помощью юриста – предсказать, в степени разумной в сложившихся обстоятельствах, возможные последствия определенного действия (см. Линдон, Очаковский-Лоранс и Жюли против Франции (Lindon, Otchakovsky-LaurensandJulyv. France) [БП], № 21279/02 и 36448/02, § 41, ЕСПЧ 2007…). Эти последствия не должны быть абсолютно предсказуемы. Притом что определённость желательна, она может быть чревата излишней жёсткостью, в то время как закон должен обладать гибкостью достаточной для того, чтобы соответствовать меняющимся обстоятельствам. Поэтому многие законы неизбежно облекаются в формулировки, которые, в большей или меньшей степени, расплывчаты, а их толкование и применение регулируются на практике. Какой бы ясной ни была формулировка правового положения, неизбежно возникает необходимость его толкования в судах, в чьи юридические обязанности входит прояснение неопределённых и сомнительных мест, которые могут оставаться при толковании законодательства (см. Озтюрк против Турции (?zt?rkv. Turkey) [БП], № 22479/93, § 55, ЕСПЧ 1999?VI). Далее Суд напоминает о том, что рамки понятия предсказуемости в значительной степени зависят от конкретного контекста, сферы, к которой оно применяется, а также количества и положения тех, к кому оно обращено (см., среди прочих источников, Джавадов против России (Dzhavadovv. Russia), № 30160/04, § 36, 27 сентября 2007 года).
 
23. Суд считает, что понятие предсказуемости применимо не только к линии поведения, последствия которой должны быть в определённой степени предсказуемы для заявителя, но также и к «формальностям, условиям, ограничениям или санкциям», которые могут сопровождать такое поведение, если оно будет признано нарушением национальных законов (см., mutatismutandis, Кафкарис против Кипра (Kafkarisv. Cyprus) [БП], № 21906/04, § 140, ЕСПЧ 2008?…). Таким образом, Суд должен определить, мог ли Заявитель в данном деле предположить, исходя из здравого смысла, что ему придётся приносить извинение, если его привлекут к гражданской ответственности.
 
24. Суд далее напоминает, что национальные суды находятся в более выгодном положении относительно истолкования и применения норм материального и процессуального права (см., среди многих источников, Видал против Бельгии (Vidal v. Belgium), постановление от 22 апреля 1992 года, Серия A № 235-B, стp. 32-33, § 32). Статья 152 ГК предполагает три типа возмещения ущерба: обязательство распространить опровержение, выплата компенсации ущерба или обязательство опубликовать ответ истца, если ответчик является СМИ. Суд замечает, что в 2005 году Пленум Верховного Суда принял постановление, в котором указал нижестоящим судам на то, что извинение, в любой форме, не было предусмотрено российским законодательством, включая статью 152 ГК РФ, в качестве способа защиты нарушенных прав (см. пункт 13 выше). Видимо, это постановление было призвано гармонизировать различную практику российских судов по этому вопросу (см., например, решения российских судов в делах Филатенко против России (Filatenkov. Russia), № 73219/01, § 17, 6 декабря 2007; Дюльдин и Кислов против России (Dyuldin и Kislovv. Russia), № 25968/02, § 19, 31 июля 2007 года; Захаров против России (Zakharovv. Russia), № 14881/03, §§ 11 и 13, 5 октября 2006 года; Гринберг против России (Grinbergv. Russia), № 23472/03, § 12, 21 июля 2005 года; и Годлевский против России (Godlevskiyv. Russia) (реш.), № 14888/03, 9 Декабря 2004). Суд допускает, что до принятия постановления Пленума в 2005 году суды нередко были склонны истолковывать понятия опровержения или исправления как возможно предполагающее извинение. Таким образом, в обстоятельствах настоящего дела, Суд готов признать, что толкование соответствующего законодательства российскими судами было таковым, что оспоренное вмешательство не рассматривалось как незаконное с точки зрения Конвенции.
 
25. Поэтому Суд продолжит свой анализ, чтобы определить, было ли вмешательство в данном деле «необходимо в демократическом обществе».
 
26. В этой связи Суд замечает, что иск о защите чести и достоинства был реакцией на письменную жалобу Заявителя вышестоящему военному начальнику, но не публикацией в СМИ (см., в отличие от этого дело Дюльдина и Кислова против России, упомянутое выше, §§ 40 и 41, и Квечень против Польши (Kwiecie? v. Poland), № 51744/99, §§ 50 и 51, ЕСПЧ 2007?… касавшихся публикаций так называемых «открытых писем»). Заявитель, сам офицер в отставке, написал обращение командованию с жалобой на несправедливое, а порой, по его мнению, незаконное поведение командира части. Нет сомнений в том, что Заявитель действовал в рамках, установленных законом в отношении подачи жалоб (см., в подобном контексте, дело Захарова, упомянутое выше, § 22). Очевидно, что и другие жители военного городка разделяли озабоченность Заявителя.
 
27. Далее отмечается, что хотя статья 10 применима к военнослужащим в той же степени, что и к другим категориям граждан на территории Договаривающихся государств, правильное функционирование армии вряд ли можно вообразить без существования юридических правил, нацеленных на предотвращение нарушений дисциплины военнослужащими, в том числе в форме составления письменных документов (см., среди прочих источников, Демократический Союз солдат Австрии и Губи против Австрии (Vereinigung demokratischer Soldaten ?sterreichs and Gubi v. Austria), постановление от 19 декабря 1994, Серия A № 302, § 36). Невзирая на это, национальным органам власти не разрешено пользоваться этими правилами для препятствования свободе выражения мнений, даже если они направлены против армии как общественного института (см. Григориадес против Греции (Grigoriadesv. Greece), постановление от 25 ноября 1997 года, Сборник постановлений и решений 1997?VII, § 45). Однако Заявитель, будучи офицером в отставке, уже не был связан правилами субординации. Таким образом, Заявителя следует рассматривать как частное лицо, обратившееся с жалобой на государственного служащего. В этой связи, Суд отмечал в нескольких случаях, что возможны ситуации, в которых необходимо оградить государственных служащих от нападок и клеветы, рассчитанных на создание помех в их профессиональной деятельности и подрыв доверия к ним и их органов со стороны общественности (см. Яновский против Польши (Janowskiv. Poland) [БП], № 25716/94, § 33, ЕСПЧ 1999?I). В настоящем деле, Суд готов признать, что командира военной части можно отнести к категории государственных служащих.
 
28. Однако Суд напоминает, что, поскольку Заявитель изложил свои письменные претензии как частное лицо, требования защиты в соответствии со статьей 10 Конвенции необходимо соразмерить не с интересами свободы прессы или открытой дискуссии на социально значимые темы, а скорее с осуществлением Заявителем своего права на сообщение о нарушениях в поведении государственного служащего в инстанцию, в чьи обязанности входит рассмотрение таких жалоб (см. дело Захарова, упомянутое выше, § 23; см. также Чернышева против России (Chernyshevav. Russia) (реш.), № 77062/01 от 10 июня 2004 года Возможность для граждан извещать уполномоченные инстанции о поведении государственных служащих, которое им кажется неправильным или незаконным, является одной из составляющих принципа главенства закона (дело Захарова, § 26).
 
29. Суд считает, что в обстоятельствах настоящего дела, тот факт, что Заявитель адресовал свою жалобу в форме письма в государственную инстанцию уполномоченную рассмотреть проблему, особенно важен при оценке соразмерности вмешательства (срав. дело Яновского [БП], упомянутое выше, § 34; и Райчинов против Болгарии (Raichinovv. Bulgaria), № 47579/99, § 48, 20 апреля 2006 года В этой связи, Суд отмечает положение, чётко выраженное в постановлении Верховного Суда РФ о том, что «передача такой информации человеку, которого она касается» не расценивалась как её распространение, и, следовательно, не могла служить основанием для подачи иска о защите чести и достоинства (см. пункт выше). Кроме этого, Суд не считает, что жалоба Заявителя имела сутяжнический характер, или что Заявитель действовал недобросовестно.
 
30. Наконец, Суд рассмотрел вопрос о соразмерности наказания, которому подвергся Заявитель, обстоятельствам дела. Суд признаёт, что компенсация в размере 500 рублей может казаться незначительным основанием для возбуждения дела по статье 10 Конвенции. Однако Суд замечает, что Заявителя обязали принести извинение. С точки зрения Суда, принуждение кого-либо отказаться от своих слов через признание их неверности является сомнительной и едва ли «необходимой» формой восстановления нарушенного права. Такую позицию также поддержал Верховный Суд РФ, признавший извинение, независимо от формы, противоречащим закону (см. пункт выше).
 
31. В свете вышеизложенных соображений и, оценивая текст письма в целом и в контексте, в которой оно было написано, Суд приходит к выводу о том, что процесс по иску о защите чести и достоинства завершился возложением на Заявителя чрезмерного бремени. Имело место нарушение статьи 10 Конвенции.

II. Другие предполагаемые нарушения Конвенции

32. Заявитель также обратился с жалобой на предположительно не соответствовавший закону состав суда первой инстанции, рассматривавшего его дело о диффамации, а также необоснованность определения об отклонении его кассационной жалобы. Кроме этого он утверждал, что по сравнению с истцом в данном деле, он стал объектом дискриминации. Суд рассмотрел остальные жалобы Заявителя. Однако, учитывая все материалы, находившиеся в его распоряжении, Суд считает, что эти жалобы не вскрывают какого-либо нарушения прав и свобод, изложенных в Конвенции или ее Протоколах. Отсюда следует, что эта часть заявления должна быть отклонена как очевидно необоснованная в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

  III. Применение статьи 41 Конвенции

33. В статье 41 Конвенции говорится:
 

«Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».

 
34. Заявитель не подал иска о справедливом возмещении. Таким образом, вопрос о присуждении соответствующего возмещения Судом не обсуждался.

 
 
НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД ЕДИНОГЛАСНО
 
1. Объявляет жалобу на ограничение свободы выражения мнения Заявителя приемлемой, а оставшуюся часть жалобы – неприемлемой;

2.  Постановляет, что имело место нарушение статьи 10 Конвенции;

3. Постановляет, что отсутствуют основания для присуждения возмещения по статье 41 Конвенции.

 
 
 
Совершено на английском языке, письменно заверено 18 декабря 2008 года, в соответствии с пунктами 2 и 3 Правила 77 Регламента Суда.

 
 
 
Христос Розакис                                                                                                              Председатель Суда

Сорен Нильсен                                                                                                                 Секретарь Секции

© Центр Защиты Прав СМИ, 

перевод с английского, 2009