Журналист Андрей Кошик и главный редактор еженедельника «Юг Times» Марина Тугаева обвиняются в том, что убедили автора публикации в «Российской газете» привести в ней негативные сведения о крупном сельхозконцерне. Журналисты не имеют отношения к этому материалу, заявил Кошик. Срок давности по статье о клевете истек, указали юристы. Дело комментирует директор Центра защиты прав СМИ Галина Арапова.
Как писал «Кавказский узел», в августе 2017 года Андрей Кошик получил ряд телефонных звонков и сообщений с угрозами физической расправы. Он связал угрозы со своими публикациями о конфликте кубанских фермеров с ростовским концерном.
Краснодарский журналист-фрилансер Андрей Кошик рассказал корреспонденту «Кавказского узла», что 9 октября ему было предъявлено обвинение по части 2 128.1 УК РФ «Клевета». По словам журналиста, подробностей дела он не знает.
«Уголовное дело расследовалось до того, как меня привлекли в качестве обвиняемого, оно уже фактически готово […] Что в этом уголовном деле, я не знаю», — рассказал Кошик. Он отметил, что единственный документ, с которым его ознакомили, — это постановление о привлечении его в качестве обвиняемого. В нем фигурирует публикация в «Российской газете», в которой ни он сам, ни главный редактор «Юг Times» Марина Тугаева, которая также проходит обвиняемой по делу, никогда не работали, рассказал журналист.
15 мая 2017 года на сайте «Российской газеты» была опубликована статья «Без земли виноватые», в которой рассказывается о проблемах кубанских фермерах, поднятых во время круглого стола «Поддержка фермерства на Кубани: направления, проблемы, пути решения». «Десятки местных фермерских хозяйств жалуются на то, что на их земли претендуют крупные агрохолдинги», — говорится в материале.
«По версии следствия, я ввел в заблуждение журналиста издания […] и заставил его опубликовать статьи, содержащие сведения негативного характера. В постановлении говорится не о клевете, а о сведениях негативного характера в отношении [концерна]. Критика концерна, пусть объективная, пусть с фактами, пусть основанная на мнении людей, на их оценках – это [по версии следствия] является основанием для уголовного дела», — указал Кошик.
В постановлении также указано, что были опубликованы ложные сведения, предоставленные фермером, участницей «тракторного марша» Ниной Карпенко, отметил журналист.
Кубанские фермеры ранее регулярно сообщали о проблемах с рейдерским захватом земли. По словам фермеров, на Кубани крупные агрокомплексы фактически «захватили все аграрные предприятия и обанкротили их, а теперь взялись за фермеров». Местные органы власти и банки охотнее поддерживают агрохолдинги, чем фермеров, посетовала на «круглом столе» в мае 2017 года глава крестьянско-фермерского хозяйства из станицы Привольной Нина Карпенко. 21 августа 2016 года протестующие фермеры провели митинг и начали тракторный пробег в Москву, однако проведению акции помешали правоохранительные органы.
«Вчера (13 октября) в Telegram-канале я опубликовал видеозапись о том, что фермер Карпенко […] с тракторного марша неоднократно заявляла о конфликте [с концерном], а сейчас у них все замечательно. Теперь говорят, что Карпенко этого не говорила. Сама Карпенко, в том числе благодаря публикациям в СМИ, свой вопрос с концерном решила, и сейчас она говорит, что у них дружба», — рассказал Кошик.
По его словам, уголовное дело по публикации в «Российский газете» было возбуждено в октябре 2017 года по заявлению концерна «Покровский» и его владельца, на протяжении нескольких лет это дело не расследовалось. Срок давности истек осенью 2019 года, но его не закрыли, а в декабре 2019 года дело передали в главное следственное управление Следственного комитета России, отметил Кошик.
Он указал, что перед этим, осенью 2019 года, прошли обыски в редакции «Юг Times». «Изъяли компьютеры, оргтехнику, документы и блокировали работу еженедельника. После того, как вмешался Союз журналистов России, прокуратура провела проверку и посчитала, что обыск проводился без достаточных на то оснований», — отметил журналист.
Утром 15 ноября 2019 года в редакцию еженедельника «Юг Times» ворвалась группа неизвестных и начала изымать технику, документы, запрещая сотрудникам снимать происходящее на телефоны, говорится в сообщении на сайте издания. Причиной обысков было названо уголовное дело двухлетней давности. Оно было возбуждено по заявлению руководителей ростовского концерна и к «Юг Times» не имеет прямого отношения, указало издание.
Он также рассказал, что главный редактор «Юг Times» Марина Тугаева находится на длительном больничном, поэтому ей до сих пор не вручили уведомление о предъявлении обвинения.
Кошик отметил, что после предъявления ему обвинения в ситуацию вмешались журналистские сообщества. «Нас поддержал Союз журналистов России: председатель Владимир Соловьев вчера (13 октября) направил обращение к генпрокурору Игорю Краснову и председателю Следственного комитета России Александру Бастрыкину. Нас поддержал Профсоюз журналистов и сотрудников СМИ и Центр правовой поддержки журналистов Общероссийского народного фронта, депутат Наталья Костенко», — рассказал он. Кошик отметил, что к «Юг Times» сейчас не имеет никакого отношения,: после нескольких месяцев работы в этом издании он уволился в марте 2016 года.
Адвокат Людмила Александрова, представляющая интересы Андрея Кошика и Марины Тугаевой, рассказала корреспонденту «Кавказского узла», что уголовное дело по статье о распространении в СМИ клеветы (128.1 часть 2 УК РФ) было возбуждено в отношении неустановленных лиц в октябре 2017 года, а в октябре 2019 года срок привлечения по статье истек. Поскольку это преступление не тяжкое, срок привлечения по этой статье составляет два года, сказала она.
Адвокат указала, что обыск в ноябре 2019 года проходил за рамками истечения срока привлечения. После этого обыска дело передали следователям в Ростове-на-Дону, сказала она.
Александрова сказала, что корреспондент «Российской газеты» самостоятельно брал комментарии у фермера Нины Карпенко, которая заявила о рейдерских захватах. «Были публикации, в том числе, в «Советской Кубани» […] есть другие видеоматериалы на эту тему в сети, они до сих пор доступны», — отметила адвокат. По ее словам, в качестве обвиняемых по этому делу, кроме Кошика и Тугаевой, проходит заместитель главного редактора «Экспресс-газеты» Сергей Минаев.
«По версии следствия, якобы Тугаева, пользуясь своими связями в журналисткой среде, убедила Кошика, Кошик убедил других журналистов [опубликовать сведения]», — сказала адвокат.
Она считает, что в постановлении о привлечении Кошика в качестве обвиняемого отсутствует событие преступления. «Клевета – это специфическая статья, там должна быть заведомая ложность. Здесь заведомой ложности быть не может потому что события были, фермеры выступали. Публикация в «Российской газете» касалась «круглого стола», который организовала администрация Кубани. Следствие же считает, что мероприятие организовала Тугаева», — рассказала Александрова.
Она указала, что концерн ранее подавал иски против других крупных изданий, но суды отказали в исковых требованиях. «Против крупных изданий и знаменитых журналистов сложно идти и привлечь их за профессиональную деятельность. Поэтому решили обкатать эту практику на журналистах регионального уровня. Есть предположение, что если [концерну] сейчас удастся доказать вину [журналистов], то такая участь может постичь и журналистов крупных изданий», — предположила Александрова.
Защита Кошика обжалует действия следователя и напишет жалобу его руководству, сказала она.
Юрист усмотрела угрозу работе журналистов в деле Кошика и Тугаевой
Член бюро профсоюза журналистов и работников СМИ Лариса Шамикова рассказала корреспонденту «Кавказского узла», что Кошик и Тугаева обратились в профсоюз за помощью. Она отметила, что профсоюз пока знает об уголовном деле в отношении краснодарских журналистов только со слов самого Кошика.
«То, что в течение нескольких лет ни его, ни Тугаеву никуда не вызывали, и они даже не знали, что идет следствие — самое прямое нарушение. Подозреваемым сообщают, даже когда доследственная проверка проводится»,- отметила Шамикова. Она указала, что если в деле нет протоколов допроса подозреваемых на этапе доследственной проверки, то это тоже является нарушением.
Профсоюз в этой истории с краснодарскими журналистами в первую очередь, волнует, были ли признаки нарушений по статье о воспрепятствовании профессиональной деятельности журналиста (ст. 144 УК РФ), сказала Шамикова. «Мы ждем подробностей и будем реагировать, как только у нас появятся документы», — отметила она.
Продлить срок привлечения к уголовной ответственности по статье о клевете (ст.. 128.1 УК РФ) нельзя, поскольку он истекает через два года после совершения преступления, в данном случае — после публикации, сказала корреспонденту «Кавказского узла» директор Центра защиты прав СМИ Галина Арапова. «Если срок давно истек, то уголовное дело должно быть прекращено за истечением срока привлечения к уголовной ответственности, даже если оно передано в суд», — пояснила она. Арапова отметила, что по окончании срока давности преступления человека невозможно будет привлечь, даже если установят факт совершения преступления.
Она рассказала, что по этой статье в год в стране выносится около 700 приговоров, в основном они касаются частных случаев, небольшая часть из них касается публикаций онлайн и журналистов. «Против журналистов таких дел все-таки значительно меньше, чем исков о защите чести и достоинства », — рассказала Арапова.
Юрист считает, что статья о клевете — не самый главный цензурный инструмент в отношении СМИ. Сейчас журналистов чаще привлекают за все, что связано с экстремизмом и оправданием терроризма, отметила она. «По факту клеветы можно обратиться [в суд] с иском о защите деловой репутации и […] получить еще и значительную компенсацию», — сказала Арапова.
По уголовному делу это гораздо сложней, отметила она. «Чтобы получить компенсацию за репутационный вред, еще и нужно гражданский иск заявить дополнительно», — сообщила она.
Из того, что публикуют по делу Кошик и Тугаевой в прессе, сложно делать выводы, однако к ответственности должен привлекаться распространитель порочащих сведений. «А Кошик и Тугаева не являются авторами публикации и не работают в этой редакции», — отметила она.
«Здесь можно говорить об редком случае когда журналистов привлекают за то, что они не сами что-то опубликовали, а когда они оказали какое-то содействие другому журналисту в сборе информации […] Это довольно опасный симптом, потому что тогда можно закошмарить все источники, и они откажутся работать с журналистами и что-либо им сообщать», — считает Арапова.
Следователь должен был быть доказать, что действия журналистов были направлены именно на то, чтобы репутации концерна был нанесен ущерб. «Эти два журналиста должны были, зная, что информация не достоверная, взять эту информацию, связаться с журналистами «Российской газеты», убедить их опубликовать недостоверные сведения, оказать на них какое-то давление» — указала Арапова. Она усомнилась в том, что журналист из Краснодара мог повлиять на решение главного редактора «Российской газеты».
Источник: Анна Грицевич, Кавказский узел
