ТОЛСТОЙ-МИЛОСЛАВСКИЙ против СОЕДИНЕННОГО КОРОЛЕВСТВА (Tolstoy Miloslavsky v. UK)

ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

Дело «ТОЛСТОЙ-МИЛОСЛАВСКИЙ против СОЕДИНЕННОГО КОРОЛЕВСТВА» 

(Tolstoy Miloslavsky v. United Kingdom) 

(жалоба № 18139/91) 

Постановление Суда

Страсбург

23 июня 1995 года

  

По делу «Толстой-Милославский против Соединенного Королевства»[1] Европейский Суд по правам человека, заседая, в соответствии со статьей 43 Конвенции о защите прав человека и основных свобод («Конвенция») и соответствующими положениями Регламента Суда[2], Палатой, в состав которой вошли следующие судьи:
 

г-н Р. Риссдал, Председатель,
г-н Б. Уолш,
г-н К. Руссо,
г-жа Е. Палм,
г-н И. Фойгель,
г-н Р. Пекканен,
Сэр Джон Фрилэнд,
г-н. Б. Репик,
г-н П. Ямбрек, судьи,
 

а также г-н Г. Петцольд, Секретарь Суда,
 

Проведя 26 января, 24 февраля и 23 июня 1995 года закрытые заседания, 

Вынес следующее постановление, принятое в последний из вышеуказанных дней:

  ПРОЦЕДУРА 

1. Дело было передано в Суд Европейской Комиссией по правам человека («Комиссия») 11 марта 1994 года, в трехмесячный срок, установленный п. 1 статьи 32 и статьей 47 Конвенции. Дело было возбуждено на основании заявления (№ 18139/91) в отношении Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии, поданного в Комиссию в соответствии со статьей 25 18 декабря 1990 года Николаем Толстым-Милославским, подданным Соединенного Королевства. 

Запрос Комиссии основывался на статьях 44 и 48 и к декларации, посредством которой Соединенное Королевство признало юрисдикцию Суда обязательной (статья 46). Цель этого обращения состояла в том, чтобы прийти к решению по поводу того, имеют ли место в настоящем деле факты нарушений Государством-ответчиком своих обязательств в отношении п. 1 статьи 6 и статьи 10 Конвенции. 

2. В ответ на запрос, сделанный в соответствии с п. 3 (d) Правила 33 Регламента Суда A, заявитель сообщил, что желает принимать участие в процессе, и назначил адвокатов, которые должны были представлять его интересы в Суде (Правило 30). 

3. В состав формируемой Палаты вошли: ex officio Сэра Джона Фриланда, избранного судью от Соединенного Королевства (статья 43 Конвенции) и г-на Р. Риссдала, Председателя Суда (п. 3 (b) Правила 21). 24 марта 1994 года, в присутствии Секретаря, Председатель вытянул по жребию имена других семи членов, а именно г-на Б. Уолша, г-на К. Руссо, г-жи Е. Палм, г-на И. Фойгеля, г-на Р. Пекканена, г-на Б. Репика и г-на П. Ямбрека (статья 43 Конвенции и п. 4 Правила 21).
 
4. В качестве Председателя Палаты (п. 5 Правила 21), г-н Риссдал, действуя через Секретаря, обсудил с Уполномоченным Правительства Соединенного Королевства («Правительство»), адвокатами заявителя и Представителем Комиссии организационные вопросы судебного разбирательства (п. 1 Правила 37 и 38). В соответствии с установленной последовательностью Секретарь получил меморандумы соответственно 23 сентября 1994 года от заявителя и 27 сентября — от Правительства. 28 октября Секретарь Комиссии сообщил, что Представитель сообщит заключение Комиссии во время слушаний дела. 

5. 14 октября заявитель представил дополнительные материалы по своей жалобе, в соответствии со статьей 50 Конвенции. 

6. В соответствии с решением Председателя, публичное слушание состоялось во Дворце прав человека в Страсбурге 21 января 1995 года Перед этим Суд провел подготовительное совещание.
 

Перед Судом предстали:
 (a) со стороны Правительства 

г-н И.Кристи, Помощник Юрисконсульта Министерства по делам Содружества Наций и Иностранных дел, Уполномоченный Правительства,
г-н Д. Панник, Королевский адвокат, Адвокат,
г-н М. Коллон, Отдел Лорд-канцлера, Советник;
 (b) со стороны Комиссии 

Сэр Бэзил Холл, Представитель;
 

(c) со стороны заявителя
 

Лорд Лестер Херн-Хилл, Королевский адвокат,
Г-жа Д. Роуз, Адвокат, Адвокаты
Г-жа К. Риммель, Помощник адвоката,
Г-н М. Крамер, Помощник адвоката, Советники.
 

Суд заслушал обращения сэра Бэзила Холла, лорда Лестера и г-на Панника, а также ответы на вопросы, заданные отдельно одним из членов Суда.

 ФАКТЫ

 I. Обстоятельства дела 

7. Граф Николай Толстой-Милославский, британский гражданин, проживающий в Саутхолле, Беркшир, в Соединенном Королевстве, историк.

 A. Оспариваемая брошюра 

8. В марте 1987 года г-ном Найджелом Ватцем была распространена брошюра, написанная заявителем, под названием «Военные преступления и директорат Винчестерского колледжа», — среди родителей, учеников, персонала и выпускников школы, а также членов Парламента, членов Палаты лордов, а также опубликована в прессе. Г-н Ватц испытывал неприязнь к директору колледжа, лорду Алдингтону, в то время председателю одной из страховых компаний; причиной недовольства было требование последнего о выплате страхового возмещения. В брошюре заключались следующие высказывания: 

«В период с середины мая по начало июня 1945 года около 70,000 военнопленных и беженцев казацкой и югославской национальности были переданы советским и титоистским коммунистическим силам в результате соглашения, заключенного Пятым британским Корпусом, который в то время был у власти в оккупированной Австрии. Среди военнопленных было много женщин, детей и даже младенцев. Большинство офицеров казацкой национальности и их семьи, которые вошли в число переданных, имели паспорта стран Лиги Наций, или же паспорта стран Восточной Европы, в которых они нашли убежище после эвакуации из России британскими и французскими союзниками в 1918-1920 годах, и, следовательно, не подлежали возврату в соответствии с положениями Ялтинского Соглашения, — которое имело отношение только к советским гражданам.
      …
Как и ожидали почти все, кто следил за этими событиями, подавляющее большинство этих беззащитных людей, которые безоговорочно верили в британскую честь, было зверски убито при невероятно страшных обстоятельствах сразу же после их передачи, или же обречены на медленную смерть в коммунистических тюрьмах и трудовых лагерях. Эти действия были результатом двуличия и зверства, беспрецедентных в британской истории со времен резни Гленкоу. В настоящее время за пределами Ленца находится маленькое казацкое кладбище, где надгробные плиты напоминают о мужчинах, женщинах и детях, которые были расстреляны, заколоты или забиты до смерти британскими войсками.
      …
Человеком, который отдавал все приказы и организовал все нюансы лжи и зверства, которые привели к этой резне, был бригадир Тоби Лоу, начальник штаба Пятого корпуса под командованием генерала Кейтли; впоследствии Гарольд Макмиллан пожаловал ему титул 1-го барона Алдингтона. Начиная с 1979 года, он был директором Винчестерского колледжа, одного из старейших и наиболее уважаемых учебных заведений Англии. Подходит ли лорд Алдингтон для такой должности, — должен решать прежде всего колледж. Но то, что человек, повинный в таких чудовищных преступлениях, должен по-прежнему занимать должность, такую почетную и значительную в масштабе общества, — в особенности должность, где человек выступает в качестве примера для молодых людей, которые также могут в один прекрасный день достичь высокого и ответственного поста, — разумеется, также представляет законный вопрос более широкой общественной значимости.
 
… Однако, правда заключается в том, что лорд Алдингтон знает: каждое из его оправданий — ложь, полностью или по большей части. Имеются исчерпывающие доказательства того, что он организовал крупное военное преступление при полном знании того, что наиболее варварские и гнусные из его действий совершаются в отсутствие одобрения или разрешения со стороны командования, а также при полном знании того, что людей, которых он репатриировал, ожидает страшная участь.
 
… Те, кто все еще считают, что человек с руками, запятнанными кровью 70 000 беззащитных мужчин, женщин и детей, для которых Верховный командующий союзнических войск сделал все возможное, чтобы защитить их, — это подходящий директор для Винчестера, могли бы потрудиться задать себе (или лорду Алдингтону, если смогут поймать его) следующие вопросы:
      …
 Лорд Алдингтон неоднократно обвинялся в книгах и статьях, прессой и общественностью в том, что является крупным военным преступником, чьи действия могут сравниться с действиями самых грязных мясников нацистской Германии или советской России … «

 B. Слушания по делу о клевете 

1. Слушания в Высоком Суде 

9. Лорд Алдингтон подал заявление о возбуждении дела о клевете в отношении г-на Ватца в Высокий суд правосудия (отделение королевской скамьи). Заявитель впоследствии включился в этот процесс по собственному желанию. Обвиняемые воспользовались защитой «оправдывающих обстоятельств» и «справедливого комментария». 

10. Лорд Алдингтон попросил, чтобы дело было рассмотрено одним судьей, без присяжных. Однако, заявитель воспользовался своим правом на суд присяжных.
 
11. Судебный процесс начался 2 октября 1989 года и продолжался до 30 ноября, когда суд присяжных в составе двенадцати человек вынес приговор. В ходе процесса лорд Алдингтон в течение приблизительно шести с половиной дней давал показания и подвергался перекрестному допросу. Заявитель давал показания в течение более пяти дней; был привлечен целый ряд свидетелей. 

 Подведение итогов по вопросу оценки ущерба судьей Майком Дэвисом на случай установления факта диффамации заняло около десяти страниц. Помимо прочих моментов, он дал присяжным следующие указания:
 

» … Сейчас, господа присяжные, давайте… рассмотрим вопрос об ущербе …я должен дать вам эти указания в соответствии с законом, потому что может возникнуть вопрос о выплате ущерба… Если дело будет решено в пользу истца, вам необходимо будет рассмотреть вопрос об ущербе. Кто-то мог бы сказать, что единственное указание, необходимое в этом конкретном деле, таково: [заявитель] говорит, что в случае, если будет вынесено решение о компенсации ущерба, — он согласен, что сумма компенсации должна быть громадной. Я не думаю, что у г-на Рамптона [адвоката] повернется язык произнести это слово в его заключительном выступлении, но он сказал, что она будет весьма изрядной, — и на этом я могу остановиться. Но вы понимаете, что это не тот вариант, потому что стороны не распоряжаются (даже если они идут на уступки) тем, как вы должны оценивать ущерб. Вы делаете это в соответствии с законом, и именно об этом я теперь собираюсь сказать вам. Вам необходимо принять мои указания по этому поводу и применить их, — разумеется, если посчитаете нужным.
 
 … Средства сторон — истца или подсудимого — не имеют значения…
 
Я думаю, что говорил об этом раньше, но еще раз говорю сейчас, — что также не имеет значения вопрос о том, был ли, будет ли лорд Алдингтон или [заявитель], или же г-н Ватц, материально поддержан каким-либо доброжелателем в плане компенсации ущерба. Неважен также бесспорный факт, что бесплатная юридическая помощь, предоставляемая правительственной программой (legal aid), не может быть оказана истцу или ответчику в делах о клевете. Все это не имеет значения, и если есть необходимость что-то изменить, то пусть этим занимается Парламент…
 
 … что вы должны стремиться сделать, что должен делать суд присяжных — это установить сумму, которая будет компенсацией истцу, — чтобы восполнить в денежном выражении причиненный ему вред, потому что вред был причинен, если вы дойдете до стадии компенсации ущерба. Наказывать подсудимого не является вашей обязанностью или вашим правом…
 
То, чего требует лорд Алдингтон, конечно, относится к «общему ущербу», как его называют юристы, — это сумма для выплаты ему в качестве компенсации. Прежде всего, вы должны принять во внимание то, какое влияние это будет иметь в данном деле, как и в любом деле о клевете, на положение в обществе, статус и репутацию преуспевающего истца …
 
… Если они [утверждения, заявленные в брошюре] не соответствуют действительности и не являются «справедливым комментарием», в котором указано, что это комментарий, — он имеет право получить за это компенсацию, и это должно соответствовать вашему взгляду на дело.
 
Затем вы должны принять во внимание… ущерб его чувствам. Я говорил вам, что он не может подавать в суд от имени своей жены или любого члена своей семьи, хотя моральный ущерб, нанесенный им, мог нанести ущерб ему по цепной реакции, которую вы имеете право принять во внимание.
 
Это — его чувства не только тогда, когда он читал об этом … Это — его чувства в течение всего времени ожидания начала суда … и гласность …
 
… Вы должны принять во внимание то, что юристы называют «оправданием» …
 
Вы можете подумать — это вопрос для вас — о том, что в данном деле оправдание — доказывающее, что он прав — является главной причиной того, почему лорд Алдингтон возбудил это дело — он говорит именно это; так или иначе — это восстановление его репутации и положения в обществе … «компенсация, громадная компенсация», по словам [заявителя], «весьма изрядная компенсация», по словам г-на Рамптона, — позволит ему расставить все по своим местам.
 
Господа присяжные, вы, конечно же, не должны просто повышать и повышать сумму компенсации ущерба как результат того, что я только что сказал. Вы должны всегда, как говорится, твердо стоять на земле.
 
… Вы должны принять во внимание объем и характер публикации.
 
… при всем при том, что вы должны оставить какую-либо мысль о наказании подсудимого, — если вы решите в пользу истца, суд присяжных всегда имеет право, как я уже указывал, принять во внимание любые моменты в поведении подсудимого, усугубляющие ущерб — то есть делающие ущерб более серьезным и увеличивающие компенсацию, — или смягчающие их — делающие причиненный ущерб менее серьезным и уменьшающие компенсацию.
 …
Теперь два общих замечания, которые я делаю по каждому делу: никто не спрашивает вас, каким путем вы приходите к своему решению, и вам не нужно, как судье, обосновывать его, — поэтому чрезвычайно важно, чтобы вы смотрели на вопрос с юридической точки зрения, — и это означает, что вы не должны чрезмерно или необоснованно завышать сумму компенсации или чрезмерно или необоснованно занижать ее.
 
Второе, что я говорю суду присяжных каждый раз: пожалуйста, я прошу вас, если вам придется рассматривать вопрос о компенсации ущерба, никоим образом не принимайте во внимание любое другое дело или исход любого другого дела, о котором вы, возможно, читали или слышали. Факты и их рассмотрение были, скорее всего, совершенно другими. По делам о диффамации нет никакой шкалы, устанавливающей размер компенсации ущерба. Нет ни первой группы, ни четвертой, ни конференции в Ваксхолле, — если кто-либо из вас интересуется футболом.
 
 Поэтому, господа присяжные, пожалуйста, забудьте о других делах. В этом отношении руководствуйтесь вашим собственным здравым смыслом. Как Вы переведете то, о чем я сказал, в денежное исчисление? В соответствии с нашими правилами и процедурой, господа присяжные, и адвокат, и судья могут использовать такие слова, как «очень существенный» или «очень маленький», но никто из нас, будь то адвокат или судья, не упоминает цифры. Опять же, у некоторых людей — тех, кто на самом деле не вник в вопрос достаточно глубоко, — это вызывает удивление, и они говорят, что суду присяжных, видимо, были даны указания, и я говорю Вам то, что говорю каждый раз суду присяжных в таких случаях, и это не особенно поможет вам, потому что, неизбежно, такова человеческая натура, и это будет их обязанностью — адвокат истца будет придерживаться самой верхней отметки шкалы, и может, быть, в некоторых случаях, я не имею в виду данное дело, переходить границы, а адвокат подсудимого будет находиться на самой нижней отметке. Это никому не даст ничего особенно хорошего. Что касается судьи, присяжные могут подумать — вы можете придерживаться совершенно противоположной точки зрения — присяжные могут подумать: «Хорошо, в целом, что бы другие люди ни говорили об этом конкретном судье, участвующем в данном деле, мы считаем, что он старался быть справедливым, — почему он не называет нам цифру?»
 
 Если предположить, что судья, в данном случае я, должен назвать вам цифру, или обозначить рамки, то возникнет два варианта: первый — вы проигнорируете то, что я сказал, завысите сумму, или же сильно занизите ее, в случае чего, конечно же, проигравшей стороне это не понравится, и она обратится в Апелляционный суд со словами: «Смотрите, судья назвал сумму, а суд присяжных ее завысил, или занизил.»
 
Предположим, вы приняли мое предложение, и присудили ту сумму, которую я рекомендовал, или близкую к ней. В таком случае, все, что я могу сказать, — это то, что вы бы потратили впустую ваше ценное время, рассматривая вопрос о компенсации ущерба, потому что вы бы выполняли роль марионеток — моих или какого бы то ни было другого судьи. Так, у нас нет того, что Апелляционный суд называет «перебиванием цены», и нет судей, пытающихся диктовать присяжным, какую сумму компенсации они должны присудить, и я без колебаний говорю: что бы ни говорили другие люди, я надеюсь и молю бога, во имя нашего закона и нашего суда, чтобы никогда не пришел тот день, когда судьи будут навязывать свое мнение присяжным, превращая их в марионетки.
 
Однако, Апелляционный суд позволяет мне — и более того, поощряет это — сказать немного больше. Может быть, я говорю это не словами Апелляционного суда, а своими словами, которые кому-то могут показаться простоватыми, но я говорю вам, что вы должны помнить, что такое деньги. Вы не имеете дело не игрушечными деньгами, и не должны накручивать нули просто потому, они хорошо смотрятся, — я знаю, что вы не будете этого делать. Вы должны рассматривать реальную ценность денег. Иногда говорят: «Ну, сколько бы стоил дом определенного типа»‘, и если вы присуждаете истцу в качестве компенсации столько денег, сколько домов он собирается купить? Я не имею в виду то, что лорд Алдингтон или любой другой истец возьмут эту компенсацию и пойдут покупать дом или несколько домов, но это соотносимо с теми вещами, о которых мы с вами кое-что знаем, если позволите, — потому что большинство из нас имеет довольно хорошее представление о том, сколько стоят дома. Итак, помните об этом.»
 

12. В своем единогласном решении от 30 ноября 1989 года суд присяжных ответил на вопросы, заданные г-ном Судьей Дэвисом следующим образом:
 

«1. Доказал ли [заявитель] и г-н Ватц, что утверждения факта, содержащиеся в брошюре, соответствуют действительности?
       … Нет. 
2. Содержит ли брошюра выражения мнения?
       … Да. 
3. Доказали ли [заявитель] и г-н Ватц, что эти выражения мнения добросовестны, в том смысле, что они таковы, что справедливый по своей сути человек мог честно воспользоваться фактами, истинность которых доказана?
       … Нет. 
4. (1) В чью пользу вы решаете — лорда Алдингтона или г-на Ватца?
       … Лорда Алдингтона. 
    (2) В чью пользу вы решаете — лорда Алдингтона или [заявителя]?
       … Лорда Алдингтона. 
5. Какую сумму вы устанавливаете в качестве компенсации лорду Алдингтону?
 
      … 1,500,000 фунтов стерлингов.»

 

Соответственно, г-н Судья Дэвис предписал заявителю и г-ну Ватцу, которые проиграли дело, выплатить компенсацию в размере вышеупомянутой суммы, которая приблизительно в три раза превысила самую большую сумму компенсации, когда-либо назначенную британским судом присяжных по делам о клевете. Кроме того, он удовлетворил требование лорда Алдингтона о судебном запрете (секция 37 Акта Верховного Суда), помимо прочих моментов, запрещающий осужденным публиковать, инициировать публикацию, разрешать публиковать, или же оказывать помощь, или участвовать, или содействовать публикации слов, содержащихся в оспоренной брошюре, или
 

«любых других слов или утверждений (выраженных любым способом), имеющих нижеописанный или любой сходный эффект, а именно, что истец [лорд Алдингтон], в связи с передачей в 1945 году советским или югославским силам военных или гражданских лиц, виновен в неповиновении, или обмане, или преступном, или позорном, или негуманном, или другом неподобающем или несанкционированном поведении, или ответствен за последующее обращение с любым из этих лиц в Советском Союзе или Югославии, — при том, что вышеупомянутым осужденным предоставляется свобода добиваться изменения или отмены этого судебного запрета».

 

Заявителю также было предписано оплатить издержки лорда Алдингтона.
 

2. Слушания в Апелляционном суде 

13. Заявитель (но не г-н Ватц) подал апелляцию в Апелляционный суд по целому ряду оснований, часть которых касалась справедливости процесса. Помимо всего прочего, он критиковал г-на судью Дэвиса за то, что он выказывал откровенную враждебность в адрес подсудимых и постоянно перебивал их адвоката, высказывал саркастические замечания и допустил другие злоупотребления в отношении него. Он утверждал, что судья оскорбил и унизил свидетелей защиты. В своей заключительной речи он полностью или в большой степени умолчал или проигнорировал многие из наиболее важных для защиты аспектов дела и ввел в заблуждение суд присяжных относительно моментов, являющихся самыми важными в аргументах подсудимых. При даче суду присяжных указаний по вопросу о компенсации ущерба, характер замечаний судьи в значительной степени подталкивал присяжных к присуждению компенсации ущерба в крупном размере и отказу от альтернатив, которые были вполне реальны в данном контексте; сумма компенсации ущерба, в любом случае, была неадекватной и чрезмерной. 

14. 9 января 1990 года лорд Алдингтон обратился в Апелляционный суд с требованием о вынесении судебного приказа, в соответствии с Предписанием 59, Правилом 10 (5) 1965 года Правил Верховного Суда, об обеспечении заявителем суммы, которая покрыла бы затраты на протест его оппонента, если апелляция не будет удовлетворена. То, что заявитель не сможет оплатить соответствующие затраты, не обсуждалось. 

15. В открытом письме от 2 февраля 1990 года лорд Алдингтон предложил не взыскивать сумму в 1,200,000 фунтов стерлингов из присужденной ему компенсации. В своем ответе заявитель подтвердил, что он не сможет гарантировать обеспечение суммы для покрытия издержек лорда Алдингтона во время процесса Апелляционном суде, и, утверждая, что процесс был пародией на правосудие, отклонил предложение.
 
16. В решении от 18 мая 1990 года, объемом в двадцать две страницы, Секретарь Апелляционного суда исследовал факты, предъявленные заявителем, и отклонил заявление об обеспечении суммы затрат. Секретарь заявил, что отсутствие денежных средств является основанием для требования об обеспечении суммы затрат при рассмотрении апелляции в Апелляционном суде. Осуществляя свое право на усмотрение в этом отношении, Апелляционный суд придал бы особое значение сути дела, или наоборот, данной апелляции. Если бы апелляция была несущественной или малосущественной, малоимущему апеллянту было бы предписано обеспечение суммы затрат. Если апелляция имела соответствующие перспективы на успех, суд не стал бы предписывать обеспечение суммы затрат.
 
Секретарь указал, что ему было нелегко решить, имела ли апелляция заявителя об ответственности достаточно оснований, чтобы оправдать разрешение на дальнейший ее ход без предоставления обеспечения суммы затрат — при том, что, если бы апелляция заявителя потерпела бы неудачу, у него не было денег, чтобы оплатить затраты лорда Алдингтона в апелляционном процессе. Он добавил, что, после некоторых колебаний, он посчитал, что по нескольким определенным пунктам апелляция имела достаточно оснований, чтобы он сделал вывод о том, что в этом случае не требуется обеспечения суммы затрат. Имела место вероятность того, что, если бы заявителю удалось убедить Апелляционный суд в том, что состоявшийся по его делу суд не был справедливым и что его дело не было представлено суду присяжных ясно и справедливо, Апелляционный суд вынес бы решение о возобновлении дела, несмотря на то, что шансы выиграть это дело в новом процессе у заявителя были невелики. 

Приняв во внимание вышеизложенное, Секретарь суда не счел необходимым обсуждать довод адвоката лорда Алдингтона о том, что апелляция по поводу суммы компенсации является, по сути, учебным упражнением, — в связи с его предложением от 2 февраля 1990 года (см. п. 15 выше). 

17. Апелляция лорда Алдингтона в отношении решения Секретаря суда была удовлетворена; он подал ее на пленарное заседание Апелляционного суда, который рассматривал этот вопрос в течение шести дней, с 9 по 17 июля 1990 года и вынес решение 19 июля 1990 года. В заключении члены Апелляционного суда привели следующие основания:

 (a) Президент, сэр Стивен Браун 

Апелляционному суду предстояло рассмотреть заявление заново и решить, будет ли приказ об обеспечении суммы затрат равносилен отказу заявителю в правосудии, принимая во внимание суть его апелляции. Критика, выраженная в основаниях апелляции заявителя, касалась не указаний г-на судьи Дэвиса, а, в частности, того, что заявитель, охарактеризовал как предвзятость и отсутствие беспристрастности со стороны судьи в пользу лорда Алдингтона и того, как судья разрешил три конкретных спорных вопроса по делу. Однако, критика была необоснованной. Было очевидно, что г-н судья Дэвис оставил решение по основным моментам дела на усмотрение суда присяжных, и все основные вопросы были рассмотрены в полном объеме и справедливо. Заключительное выступление судьи совершенно очевидно подвело присяжных к мысли о том, что те моменты, которые были выдвинуты защитой, имели первоочередное значение. Адвокату была предоставлена полная возможность выдвинуть на обсуждение аспекты предполагаемой ошибки, — и когда это считали необходимым, это делали. Далее, основные свидетели давали показания в целом приблизительно в течение тринадцати дней. Лорд Алдингтон, который был главным свидетелем по данному делу в том смысле, что предметом разбирательства было его поведение, находился на свидетельской трибуне не менее шести с половиной дней. Было бы невозможно предположить, что суд присяжных не принял полностью во внимание показания главных свидетелей, которые были всесторонне опрошены и подвержены перекрестному допросу в отношении всех существенных спорных вопросов по данному делу, и не действовал на их основании. 

Дело полностью соответствовало критериям, согласно которым оно могло быть рассмотрено судом присяжных, что и было сделано должным образом. В этой связи сэр Стивен отметил, что, на предварительном этапе, когда лорд Алдингтон просил, чтобы дело было рассмотрено одним только судьей, заявитель воспротивился этому. 

Новое доказательство, предоставленное заявителем, не имело никакого веса в свете всех доказательств, предоставленных суду ранее. 

Утверждение заявителя о том, что лорда Алдингтона поддерживала страховая компания «Сан Элиэнс» (SunAllianceInsuranceCompany), не соответствовало действительности. 

 В результате, апелляция была безосновательной в плане вопроса об ответственности.
 

Сэр Стивен Браун добавил: 

«Размер компенсации ущерба очень велик. Однако, нет никаких сомнений, что данный судья дал безупречные указания по поводу компенсации ущерба. [Заявитель] возражал, что судья подталкивал присяжных к присуждению чрезмерной суммы компенсации ущерба. Правильное чтение расшифровки стенограммы показывает, что он делал как раз противоположное. Это заявление безосновательно.
 
Сумма компенсации была полностью в пределах усмотрения присяжных, и они получили очень подробные указания относительно нее. Я не сомневаюсь, что имелось в виду привлечь их внимание к чрезвычайному масштабу этой грубой клеветы, которая была опубликована и в которой подсудимый упорствовал.
 
Однако, [Заявитель] пояснил, что его интерес лежит не столько в области вопроса о размере компенсации ущерба, сколько в области проблемы ответственности. Он желает продолжить суд с лордом Алдингтоном, если возможно, и настаивать на своем утверждении в новом судебном процессе. Фактически ему предлагали существенное сокращение размера компенсации ущерба, на 1.2 миллиона фунтов стерлингов. Он отклонил это предложение. Этот ход не был уступкой помощников адвоката истца в связи с чрезмерностью суммы компенсации; это было сделано при осознании того, что истец вряд ли мог получить присужденную ему сумму и был удовлетворен тем фактом, что суд присяжных своим решением полностью отрицал справедливость клеветнических утверждений, которые были опубликованы.»

 (b) Лорд судья Рассел 

«Суд не будет спешить вмешиваться в решение суда присяжных, если в нем нет никаких отклонений от нормы при рассмотрении дела, что сделало бы решение не заслуживающим доверия или неудовлетворительным, или же позволило бы на должных основаниях утверждать, что решение вынесено неправильно. Почти такие же критерии должны применяться в данном случае.
 
Что касается отклонений от нормы при рассмотрении данного дела, — я не вижу ни одного…
 
Это дело и решение суда присяжных зависели по существу от правдивости лорда Алдингтона. Не было предъявлено какого-либо документа или документов, который давал бы основания не верить лорду Алдингтону. Если бы суд присяжных усомнился в правдивости показаний лорда Алдингтона, дело на этом бы и закончилось. Факт, что присяжные, решившие дело в его пользу и присудившие ему компенсацию ущерба, показывает, что в отношении наиболее важных аспектов дела они принимали доказательства истца. Предоставлял ли такой ход действий присяжным свободу для решения? По моему мнению, — разумеется, да…
 
По моему мнению, нет даже самого минимального шанса, что Апелляционный суд изменит приговор суда присяжных, решивших дело в пользу истца, и направит дело на пересмотр, — как на основании того, что решение является неправильным, так и на основании того, что появилось новое доказательство, которое [заявитель] хотел бы представить.
      …
Наконец, что касается проблемы компенсации ущерба, в открытом письме [заявителю] предложили заменить полтора миллиона фунтов стерлингов, присужденных присяжными, суммой в 300,000 фунтов. Клевета остается настолько серьезной, насколько это только возможно представить. Любое обжалование, мотивированное только размером взыскания, было бы ничем иным, кроме как учебным упражнением. [Заявитель] желает возобновить дело полностью. По моему мнению, от материально несостоятельного ответчика правосудие требует обеспечение суммы на покрытие расходов истца по любой апелляции. «

 (c) Лорд судья Белдам 

«Было бы трудно измыслить утверждение, в большей степени рассчитанное на то, чтобы вызвать ненависть и презрение к ответчику со стороны его окружения, и доказательства, которые показали, что это утверждение было преднамеренно распространено и имело цель спровоцировать ответчика на преследование его в судебном порядке, — таким образом давая апеллянту возможность публично поставить под под вопрос поведение ответчика 45-летней давности…
 
Суд не должен возвращать дело на повторное рассмотрение после приговора, вынесенного судом присяжных, даже если бы он посчитал, что разумно мыслящие присяжные должны были решить дело иначе. Критерий, который этот суд был бы должен применить при рассмотрении апелляции, заключается в том, что является ли решение присяжных настолько необоснованным, что можно было бы сказать, что они не выполнили судебную обязанность, возложенную на них. Я снова заслушал факты и доказательства, квалифицированно изложенные апеллянтом. Он не сумел убедить меня, что у него есть какой-либо реальный шанс на успех в этой апелляции. Даже если он убедит суд вынести решение о пересмотре дела в плане компенсации ущерба, я буду считать маловероятной перспективу, чтобы любой суд присяжных, выполняющих свои судебные обязанности, присудил бы ответчику [лорду Алдингтону] сумму менее той, которую он сейчас уже предложил в качестве компромисса по поводу этой апелляции. Таким образом, апеллянт не сумел убедить меня в том, что у него есть основания для апелляции, настолько реальные и значимые, чтобы обосновать решение такого суда о том, что особые обстоятельства его неспособности оплатить затраты ответчика в случае, если он проиграет дело, могут быть проигнорированы. «

 

18. Апелляционный суд предписал заявителю в течение четырнадцати дней гарантировать обеспечение суммы издержек лорда Алдингтона в апелляционном процессе в размере 124,900 фунтов стерлингов. В случае непредоставления этой гарантии, апелляция должна была быть отклонена. Суд также отклонил просьбу заявителя о продлении четырнадцатидневного срока, чтобы он мог попытаться достать денег. Кроме того, Апелляционный суд предписал заявителю оплатить затраты лорда Алдингтона (в размере 22,000 фунтов стерлингов) в качестве обеспечения суммы издержек в процессе. Решение занимает двадцать три страницы. 

Заявитель не предоставил требуемую гарантию об обеспечении, и его заявление было отклонено 3 августа 1990 года. 

19. На тот момент заявитель не выплатил лорду Алдингтону даже части суммы компенсации ущерба или суммы затрат.

 C. Рассмотрение дела внутригосударственными судами 

20. В 1993 года заявитель обратился в Апелляционный суд за разрешением на несвоевременную апелляцию в отношении решения Высокого Суда от 30 ноября 1989 года и за разрешением представить новые доказательства. В сентябре 1993 года Секретарь суда сообщил ему, что Апелляционный суд не имеет на это полномочий, так как суть апелляции была той же самой, что и в апелляции, которая уже была отклонена. 

21 февраля 1994 года заявитель подал в Высокий Суд исковое заявление в отношении лорда Алдингтона, требуя отмены решения от 30 ноября 1989 года на основании мошенничества. Он также требовал снижения суммы компенсации и смягчения приговора в других аспектах. Лорд Алдингтон обратился в Суд с требованием отклонить иск на основании его необоснованности, недобросовестности и процессуального злоупотребления. 

Решением от 14 октября 1994 года г-н судья Коллинз отклонил иск на основании процессуального злоупотребления, поскольку заявитель не смог обосновать, что новые доказательства могли бы уличить лорда Алдингтона в лжесвидетельстве. В решении от 30 ноября 1994 года г-н судья Коллинз предписал помощникам адвоката заявителя, которые оказали финансовую поддержку в возбуждении нового дела, действуя бесплатно, оплатить 60% затрат лорда Алдингтона в процессе. Заявитель собирается подать апелляцию в Апелляционный суд.

II. Применимое национальное законодательство 

A. Ответственность и компенсация ущерба в делах о диффамации 

21. Согласно английскому законодательству, процедуры о клевете и оскорблении представляют собой дела частного обвинения, цель которых состоит в том, чтобы защитить репутацию истца и взыскать компенсацию за ущерб, нанесенный неправомерной публикацией дискредитирующих заявлений в отношении истца третьему лицу или лицам. По этим искам ответчик может доказывать правдивость материала, содержащего дискредитирующие сведения, и таким образом показать, что истцу не было причинено ущерба. Несмотря на то, что ущерб может быть нанесен публикацией, если опубликованные факты соответствуют действительности, закон не предусматривает защиты в подобных случаях (см. Законы Англии Халсбери, изданиечетвертое, том 28, п. 1 (Halsbury’s Laws of England, Fourth Edition, vol. 28, paragraph 1)). 

22. Строгое правило об ответственности применяется в случаях нарушения законодательства о клевете:
 

«Человек может добросовестно опубликовать клеветнические сведения, веря в то, что они соответствуют действительности, и суд присяжных может счесть, что он действовал добросовестно, веря в их правдивость, но что на самом деле утверждение было ложным. При подобных обстоятельствах он не имеет право на защите по иску, какими благими ни были бы его намерения. » (Лорд Лорберн LC по апелляционным жалобам «Халтон против Джонса» 20 [1910] (Палата лордов), стр. 23-24 (LordLoreburnLCin   Hultonv. Jones [1910]AppealCases 20 (HouseofLords), at   pp. 23-24))
 
Закон презюмирует в пользу истца, что утверждения ложны, если ответчик не докажет обратное, и до тех пор, пока он не докажет обратное (Гэтли, «Клевета и клеветнические утверждения», издание восьмое, п. 5, стр. 6 (Gatley, LibelandSlander, EighthEdition, paragraph 5,p. 6)).
 
Если попытки ответчика доказать, что утверждения истинны, потерпят неудачу, — скорее всего, это повлечет за собой увеличение суммы компенсации (Дункан и Нейлл о диффамации, издание второе, п. 18.14, стр. 129 (DuncanandNeillondefamation, SecondEdition, paragraph18.14, p. 129)).

 

23. Цель компенсации ущерба в законодательстве о клевете такова, как это заявлено лордом Хейлшемом в делах по апелляционным жалобам «Брум против Касселла и Компании Ltd» ([1972], Апелляционные жалобы 1027, стр. 1071 (LordHailshaminBroomev. Cassell & Co. Ltd([1972] AppealCases 1027, atp. 1071), цитировано лордом Доналдсоном в деле «Сатклифф против Прессдрам Ltd» [1991], Суд королевской скамьи 153, стр. 189 (LordDonaldsoninSutcliffev. PressdramLtd [1991] 1 Queen’sBench 153, p. 189)):
 

«В отношении исков о диффамации и любых других исков, где присутствует компенсация ущерба за ущерб репутации, принцип полного восстановления в правах (restitutio in integrum) обязательно приобретает даже более субъективный аспект. Такие иски влекут денежное вознаграждение, которое может поставить истца в чисто финансовом смысле в гораздо более сильную позицию по сравнению с той, в какой он был до правонарушения. Он может не просто вернуть предполагаемую сумму своего прошлого и будущего ущерба, — в случае, если клеветнические утверждения, до определенного времени пребывающие в затишье, в какой-то момент будущего вдруг снова выплывут наружу, он должен будет указать на сумму компенсации, присужденную присяжными, достаточную для того, чтобы убедить постороннего человека в безосновательности обвинения. » … Оклеветанный человек не получает компенсацию за свою испорченную репутацию. Он получает компенсацию потому, что ему был нанесен ущерб в плане репутации, то есть просто потому, что он был публично дискредитирован. По причине этого, компенсация ущерба работает в двух направлениях: как восстановление доброго имени истца в глазах общественности и как утешение ему за причиненное зло… Вполне очевидно, что вознаграждение должно включать факторы ущерба, причиненного чувствам истца, беспокойства и неуверенности, которые он испытывал во время тяжбы, отсутствие извинений, или повторное подтверждение правдивости тех аспектов дела, которые обжаловались в судебном порядке, или злой умысел ответчика … «

 B. Функции судьи и присяжных в Высоком Суде по делам о диффамации 

24. Если рассматриваемые высказывания могут быть обоснованно поняты как дискредитирующие, судья должен оставить на усмотрение суда присяжных решить, действительно ли они порочат истца. Если они не отвечают этому требованию, он должен вынести решение в отношении ответчика, не оставляя дело на рассмотрение присяжных. 

Судья, решая надлежащим образом вопрос о том, будет ли дело о клевете рассматриваться в рамках гражданского судопроизводства, или же должно перейти в рамки судопроизводства уголовного и быть передано на рассмотрение суда присяжных, должен определить, что есть клевета с точки зрения закона, и передать дело суду присяжных, чтобы они приняли решение о том, подпадает ли данная публикация под это определение или нет. 

Оценка ущерба — это непосредственно сфера действий присяжных, и судья, если он не ведет процесс один, не должен самостоятельно принимать решение о его размерах. Он должен дать суду присяжных указания относительно существенных факторов, таких, как объем публикации, степень, в которой этим высказываниям поверили бы, или круг людей, обладающих специальными знаниями, необходимыми для восприятия значения намека, положение и статус истца, поведение истца и подсудимого и все обстоятельства дела (см. «Законы Англии» Халсбери, издание четвертое, том l. 28, п.п. 225, 227 и 232 (Halsbury’s Laws of England, Fourth Edition, vol. 28, paragraphs 225, 227 and 232)). 

25. Что касается суммы компенсации ущерба, которую могут присудить присяжные во время процесса по делу клевете, она не имеет ни верхнего, ни нижнего предела. В отношении вышеупомянутого дела «Сатклифф против Прессдрам Ltd» лорд Доналдсон подчеркнул, что обращение присяжных к другим делам будет скорее запутывать, чем помогать присяжным, и что любая попытка адвоката или судьи обговорить конкретные числа привела бы к напрасному завышению или занижению суммы компенсации и к возникновению опасности риска узурпировать истинную функцию суда присяжных. Однако, судья может давать присяжным некоторые инструкции, чтобы помочь им в понимании реальной ценности очень крупных сумм денег, — например, предлагая им рассмотреть регулярный доход, который мог бы быть получен при вложении этой суммы (см. упомянутое выше дело «Сатклифф против Прессдрам Лтд», лорд Доналдсон, стр. 178; см. также лорд Норс, стр. 186, и лорд Расселл, стр. 190-91).
 

C. Полномочия Апелляционного суда по рассмотрению размера компенсации ущерба, назначенной судом присяжных
 
26. В то время, в соответствии с Указом 59, Правилом 11 Правил Верховного Суда от 1965 года, Апелляционный суд имел полномочия отменить решение Высокого Суда и возобновить дело, назначив новые слушания. В Правиле 11 (1 – 3) говорится следующее:
 

«(1) Во время процесса по любой апелляции Апелляционный суд, если считает нужным, может вынести любой судебный приказ такого рода, — как это может быть сделано при рассмотрении заявления о назначении нового процесса, — или же отменить решение или приговор нижестоящего суда.
 
(2) Апелляционный суд не обязан назначать повторное рассмотрение дела на основании неверного направления предыдущего рассмотрения, или факта ошибочно принятых или отклоненных доказательств, или потому, что решение присяжных не было принято по вопросу, который судья в ходе процесса не должен был оставлять на их усмотрение, -если только, по мнению Апелляционного суда, это не стало причиной существенного отклонения или ошибки.
 
(3) Новое рассмотрение дела может быть назначено в отношении любого вопроса, без вмешательства в заключение и решение по любым другим вопросам; если Апелляционный суд сочтет, что любая подобная неправильность или ошибка, упомянутая в п.2, влияет только на один аспект предмета разногласий, или затрагивает только одну или несколько сторон в процессе, суд может назначить повторное рассмотрение дела в отношении только той стороны или сторон, и вынести окончательное решение по остальным аспектам дела.
 
(4) … «
 

Что касается критерия, который Апелляционный суд должен применять при осуществлении своего права на отмену вердикта присяжных о сумме компенсации ущерба, лорд Килбрэндон в апелляционных делах «Брум против Кассела и Компании Лтд.» ([1972]) 1027, стр. 1135) (Lord Kilbrandon in Broome v. Cassell & Co. Ltd ([1972] AppealCases 1027, p. 1135)) заявил, что для суда было недостаточным заключение о чрезмерности суммы компенсации ущерба; суд должен был задать вопрос о том, могла ли эта компенсация быть назначена сознательными людьми, или же они пришли к этой сумме спонтанным, несознательным или нелогичным путем. 

27. Согласно Правилу 11 (4), которое было в силе в данный период времени, Апелляционный суд не имел никаких полномочий снижать или увеличивать сумму компенсации ущерба, присужденную присяжными, вместо назначения нового процесса по делу, — если заинтересованная сторона или стороны не возражали. 

Начиная с 1 февраля 1991 года, когда в силу вошел Акт о Судах и Юридических Службах, принятый в 1990 году, в соответствии с разделом 8 (2) этого Акта Апелляционный суд приобретает полномочия заменить сумму компенсации ущерба, присужденной присяжными, суммой по своему усмотрению вне зависимости от того, соглашаются ли на это стороны. В Правиле 11 (4) Предписания 59, исправленном и дополненном в свете вышеупомянутом разделе 8, говорится:
 

«В отношении любого дела, по которому Апелляционный суд уполномочен назначить новый процесс на основании чрезмерности или неадекватности суммы компенсации ущерба, суд вправе, вместо назначения нового разбирательства дела, заменить сумму компенсации, присужденной присяжными, суммой, которая представляется ему адекватной, — кроме тех случаев, когда, как уже было упомянуто, Апелляционный суд не имеет полномочий снижать или увеличивать сумму компенсации ущерба, назначенную присяжными.»

 

28. В деле «Ранцен против «Миррор Груп Ньюспейперз (1986) Лтд.» (Rantzenv.MirrorGroupNewspapers (1986) Ltd) ([1993] 3, Еженедельные Юридические Отчеты, стр. 953 ([1993] 3 WeeklyLawReports, p. 953)) Апелляционный суд осуществил свои полномочия в соответствии с секцией 8 Акта о Судах и Юридических Службах, принятого в 1990 году и новым Предписанием 59, Правило 11 (4). Разъясняя свои полномочия на назначение нового рассмотрения дела или замену суммы компенсации ущерба, присужденной присяжными, на основании чрезмерности суммы, назначенной присяжными, Апелляционный суд, заявил, что предоставление почти неограниченных пределов усмотрения не обеспечило удовлетворительного критерия для решения о том, что является «необходимым в демократическом обществе» или «оправданным острой общественной потребностью», в целях Статьи 10 Европейской Конвенции о правах человека. Прецедентное право, понятое должным образом, требовало от судов уделять крупным суммам компенсации ущерба более пристальное внимание, чем было принято раньше. Это явилось следствием мнения, что планка барьера, ограждающего от вмешательства, должна быть снижена. Вопрос встал следующим образом:
 

«Мог ли справедливый суд присяжных счесть, что эта сумма была необходима истцу в качестве компенсации и для восстановления его репутации? «

 

Что касается указаний, которые судья мог давать присяжным, Апелляционный суд не был убежден, что пришло время ссылаться на суммы компенсаций, назначенные судом присяжных по предыдущим делам о клевете. Не имелось никакого удовлетворительного критерия относительно того, каким образом суммы компенсации, назначенные в делах, где имел место серьезный личный ущерб, могли быть приняты во внимание. Можно было только надеяться, что со временем ряд решений Апелляционного суда, принятых в соответствии с разделом 8 Акта о Судах и Юридических Службах 1990 года, установил бы определенные нормы относительно того, что является «надлежащей» компенсацией. До этого момента присяжным следовало рассматривать покупательную способность любой компенсации, которую они могли назначить, и убеждаться в том, что любая присуждаемая ими компенсация пропорциональна ущербу, нанесенному истцу, и действительно является той суммой, которую необходимо ему предоставить, чтобы обеспечить адекватную компенсацию и восстановить его репутацию. 

Апелляционный суд заключил, что, хотя очень существенная компенсация и была четко обоснована в данном деле — с точки зрения объективных стандартов разумной компенсации, или необходимости, или пропорциональности, — компенсация в размере 250,000 фунтов стерлингов является чрезмерной, и заменил ее суммой в 110,000 фунтов стерлингов.

 РАЗБИРАТЕЛЬСТВО В КОМИССИИ ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА 

29. В заявлении графа Толстого в Комиссию от 18 декабря 1990 года (номер 18139/91) содержалась жалоба на то, что его дело не получило справедливого рассмотрения беспристрастным судом, как того требует п. 1 статьи 6 Конвенции. Кроме того, первоначально ссылаясь на статью 13 Конвенции (право на эффективное средство судебной защиты), а впоследствии опираясь на п. 1 статьи 6, заявитель далее утверждал, что предписание Апелляционного суда, ставящее его право на апелляцию в зависимость от выплаты суммы в 124,900 фунтов стерлингов в качестве обеспечения суммы затрат лорда Алдингтона, повлекло за собой нарушение его права на доступ к суду. Наконец, он утверждал, что сумма компенсации ущерба в размере 1,500,000 фунтов стерлингов и судебный запрет, вынесенный Высоким Судом, представляют собой нарушение его права на свободу выражения мнения, гарантированного статьей 10 Конвенции. 

30. 20 февраля 1992 года Комиссия объявила решение о неприемлемости жалобы в части несправедливости процесса; 12 мая 1993 года объявила о приемлемости остальных пунктов заявления. В своем отчете от 6 декабря 1993 года (статья 31) Комиссия выразила мнение, что не имелось никакого нарушения права заявителя на доступ к суду, в соответствии со Статьей 6 в п. 1 (десятью голосами против пяти), но что имело место нарушение его права на свободу выражения мнения, в соответствии со статьей 10 (единогласно). Полный текст заключения Комиссии и особого мнения, содержащихся в отчете, воспроизведен в приложении к данному решению.

 ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНЫЕ ОБЪЯСНЕНИЯ В СУД 

31. На публичных слушаниях, которые состоялись 21 января 1995 года, как и в подробном изложении своих материалов, Правительство пыталось убедить Суд в том, что факты не раскрыли какого-либо нарушения статьи 6 или статьи 10 Конвенции в данном деле. 

32. По тому же поводу заявитель аналогично сформулировал свои аргументы в подробном изложении материалов, убеждая Суд вынести постановелние в пользу того, что нарушение статей 6 и 10 имело место, и предоставить ему справедливое удовлетворение в соответствии со статьей 50 Конвенции.

 ПРАВО 

I. Предполагаемое нарушение статьи 10 Конвенции 

33. Заявитель утверждал, что имело место нарушение статьи 10 Конвенции, в которой говорится:
 

«1. Каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ. Настоящая Статья не препятствует государствам осуществлять лицензирование радиовещательных, телевизионных или кинематографических предприятий.
 
2. Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями, или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, для предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, для предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия».

 

Он утверждал, что сумма компенсации ущерба, которую он должен был выплатить в соответствии с вынесенным не в его пользу решением, не может быть расценена как «предписанная законом». Кроме того, размер компенсации и широкий охват судебного запрета неадекватны цели защиты «репутации или прав» лорда Алдингтона и таким образом не являются «необходимыми в демократическом обществе». 

34. Правительство оспаривало эти утверждения. Комиссия разделила мнение заявителя о неадекватности размера компенсации ущерба, но не высказала ничего в отношении других аспектов его жалобы. 

35. Суд считает, во-первых, что дело, представленное на его рассмотрение, ограничивается исключительно жалобой относительно назначенной суммы компенсации ущерба и вынесенного судебного запрета. В этом отношении оно отличается от дел о диффамации, рассмотренных до настоящего времени (см., к примеру, постановления по делам «Лингенс против Австрии» («Lingensv. Austria») от 8 июля 1986 года, Серия А, № 103, стр. 24-28, п.п. 34-47; «Кастеллс против Испании» («Castellsv. Spain») от 23 апреля 1992 года, Серия А, № 236, стр. 20-24, п.п. 33-50; «Торгер Торгерсон против Исландии» («ThorgeirThorgeirsonv. Iceland») от 25 июня 1992 года, Серия А, № 239, стр. 24-28, п.п. 55-70), в которых вопрос касался как исключительно только решения, определяющего ответственность, так и одновременно и решения, и санкции. 

И сумма компенсации ущерба, и судебный запрет очевидно явились вмешательством в осуществление заявителем его права на свободу выражения мнения, как это гарантировано п.1 статьи 10, и это не вызвало возражений сторон в Суде. Такое вмешательство влечет за собой нарушение статьи 10, если не было «предписано законом», не преследовало цель или цели, которые являются законными в соответствии с п. 2 статьи 10, и не было «необходимым в демократическом обществе» для достижения вышеупомянутых цели или целей.
 A. Была ли сумма компенсации ущерба «предписана законом»? 

36. Что касается размера назначенной компенсации, заявитель возражал, говоря, что такая сумма не была «предписана законом».
 

1. Общие принципы 

37. Выражение «предписано законом» в п. 2 статьи 10 должно толковаться в свете общих принципов, касающихся соответствующих слов «согласно закону» в п. 2 статьи 8 (см. постановление по делу «Санди Таймс» против Соединенного Королевства» (№ 1) («SundayTimesv. theUnitedKingdom (no. 1)») от 26 апреля 1979 года, Серия А, № 30, стр. 30-31, п.п. 48-49; ср. с постановлением по делу «Мэлоун против Соединенного Королевства» («Malonev. theUnitedKingdom») от 2 августа 1984 года, Серия А, № 82, стр. 31, п. 66), которые были резюмированы в постановлении по делу «Маргарета и Роджер Андерссон против Швеции» («MargaretaandRogerAnderssonv. Sweden») от 25 февраля 1992 года (Серия А, № 226-А, стр. 25, п. 75) следующим образом:
 

» … выражение мнения… требует, во-первых, чтобы оспариваемые меры были закреплены во внутригосударственном законодательстве. Это относится также к качеству рассматриваемого закона, от которого требуется, чтобы он был доступным для всех лиц, имеющих к нему отношение, и достаточно четко сформулированным для того, чтобы они могли — пользуясь соответствующей консультацией, если это необходимо, — предвидеть степень, которая является разумной в сложившейся ситуации, тех последствий, которые данное действие может повлечь за собой. Закон, предусматривающий свободу действий, не противоречит этому требованию, — при условии, что диапазон свободы действий и способ ее осуществления сформулированы достаточно четко в отношении рассматриваемой законной цели, чтобы обеспечить индивидууму адекватную защиту от произвольного вмешательства.»

 

Суд далее повторяет, что слово «закон» включает в себя не только законодательные акты, но также и прецедентное право (см. упомянутое выше постановление по делу «Санди Таймс против Соединенного Королевства «, стр. 30, п. 47).
 

2. Применение вышеописанных принципов
 

38. Заявитель не отрицал, что компенсация ущерба имела основание во внутригосударственном законодательстве. Однако, его жалоба заключалась в том, что данный закон не давал ему возможности в разумной степени предвидеть, что сумма ущерба достигнет величины 1.5 миллиона фунтов стерлингов. 

В английском прецедентном праве не было установлено верхнего или нижнего пределов размера компенсации ущерба. Пределы, в которых судья мог давать указания, были четко обозначены. Не могло быть предложено никаких определенных цифр, и суммы компенсации ущерба в других делах о клевете или даже в делах о личном вреде не должны были приниматься во внимание с целью сравнения. Указания могли даваться единственно для того, чтобы помочь присяжным оценить реальную ценность крупных денежных сумм, — например, призывая их подумать о стоимости дома (см. п. 25 выше). В то время в английском законодательстве не было какого-либо признанного принципа, который требовал бы, чтобы сумма компенсации была пропорциональна цели восполнения ущерба, причиненного репутации истца. Суд присяжных не привел никаких доводов для обоснования своего решения, и сумма компенсации могла быть отклонена Апелляционным судом только в том случае, если она была бы настолько чрезмерной, что не могла быть присуждена сознательными людьми, или же они пришли к этой сумме спонтанным, несознательным или нелогичным путем (см. п.п. 24, 26 и 28 выше). 

Заявитель указал на то, что, как следствие вышеупомянутого, судья, участвующий в рассмотрении его дела, не дал суду присяжных указаний обеспечить пропорциональность суммы компенсации по отношению к ущербу, который потерпел лорд Алдингтон. Присяжные, напротив, подталкивались к рассмотрению «громадной компенсации ущерба» и получили от судьи информацию о том, что «по делам о диффамации нет никакой шкалы, устанавливающей размер компенсации ущерба» (см. п. 11 выше). Назначенная компенсация ущерба, даже при том, что она, как предполагалось, не включала в себя каких-либо штрафов, в три раза превысила самую большую компенсацию, когда-либо назначенную английским судом присяжных по делам о клевете (см. п. 12 выше), и была существенно больше суммы, которая должна была быть присуждена истцу, пребывающему в постоянном и чрезвычайно серьезном физическом или умственном расстройстве под влиянием действия, направленного на причинение личного ущерба. Адвокаты заявителя не смогли бы предсказать, что будет назначена компенсация такой величины. 

39. Правительство возражало, что такое средство защиты права, как компенсация ущерба за клевету, назначенная в деле заявителя, должно быть гибким, — для того, чтобы быть применимым к фактам каждого конкретного дела, особенно к фактам столь исключительного дела, как данное. Только обладая такой гибкостью, закон может достичь цели компенсации, в соответствии с законом о клевете, а именно уполномочивать присяжных присуждать, в свете соответствующих критериев общего закона (см. п. 23 выше), такую компенсацию ущерба, которая считалась бы адекватной при данных обстоятельствах. В любом случае, в задачи Суда не входит общая оценка английского закона о клевете. 

40. Суд обращает внимание, во-первых, на то, что клевета, по мнению суда присяжных, имеет исключительно серьезный характер. Действительно, в ходе слушаний в Высоком Суде, адвокат заявителя и сам заявитель признали, что, в случае установления факта клеветы, суд присяжных должен был бы назначить очень существенную компенсацию ущерба (см. п. 11 выше). 

41. Суд соглашается с тем, что национальные законы должны учитывать неограниченное разнообразие фактических ситуаций при назначении компенсации за ущерб репутации. Допускается значительная степень гибкости для того, чтобы дать суду присяжных возможность оценить ущерб в отношении к фактам конкретного дела. Действительно, это отражено в заключительной речи судьи на процессе по данному делу, обращенной к присяжным (см. п. 11 выше). Из этого следует, что отсутствие определенных руководящих принципов в юридических правилах, регулирующих оценку ущерба, должно рассматриваться как неотъемлемая черта закона о компенсации ущерба в этой области. 

Таким образом, то, что заявитель, даже при соответствующей юридической консультации, мог с какой-либо степенью уверенности прогнозировать сумму компенсации ущерба, которая могла быть присуждена в его конкретном деле, — не соответствует требованию, вложенному в понятие «предписано законом» в статье 10 Конвенции. 

42. Далее было отмечено, что пределы усмотрения, предоставленные суду присяжных при оценке ущерба, не были безграничными. Присяжные были обязаны принять во внимание такие факторы, как ущерб чувствам, беспокойство и неуверенность, сопутствующие разбирательству дела, отсутствие извинений, повторное подтверждение правдивости аспектов, по поводу которых была подана апелляция, защита репутации истца (см. п. 23 выше). Дать указания суду присяжных относительно положений законодательства было делом судьи, участвующего в рассмотрении дела. Кроме того, Апелляционный суд имел полномочия отменить компенсацию, помимо прочих моментов на основании нелогичности, и назначить новое разбирательство. Поэтому очевидно, что, несмотря на то, что принцип пропорциональности как таковой не был предусмотрен в соответствующем национальным законодательстве, решения о суммах компенсаций были заключены в рамки целого ряда ограничений. 

43. При рассмотрении дела судом присяжных, недостаточное обоснование сумм компенсаций ущерба — это норма, по большому счету неизбежная. Таким образом, претензия заявителя по поводу того, что отсутствие обоснования повредила его возможности предвидеть особенно крупный размер компенсации, которая была назначена в данном деле, неубедительна. Кроме того, это возражение могло бы быть отнесено к любой компенсации, какой бы ни была ее величина, и касается не столько размера компенсации, сколько самой сути суда присяжных. 

44. Учитывая факт того, что высокая степень гибкости в данной области оправдана (см. п. 41 выше), различные критерии, которые должны быть приняты во внимание присяжными при оценке ущерба, а также пересмотр дела, осуществленный Апелляционным судом, Суд приходит к выводу, что соответствующие юридические правила, регулирующие компенсации ущерба за клевету, были сформулированы достаточно четко. Другими словами, компенсация ущерба была «предписана законом».

 B. Преследовали ли компенсация ущерба и судебный запрет «законную цель»? 

45. Компенсация ущерба и судебный запрет очевидно преследовали законную цель защиты «репутации или прав других». Это не оспаривалось.
 

C. Были ли компенсация ущерба и судебный запрет «необходимы в демократическом обществе»? 

1. Компенсация ущерба 

46. Заявитель и Комиссия придерживались мнения, что компенсации ущерба, присужденная в размере 1.5 миллиона фунтов стерлингов, была неадекватна законной цели защиты репутации или прав лорда Алдингтона. Заявитель указал, что в то время судебный контроль над суммами компенсации ущерба в делах о диффамации был недостаточен для того, чтобы гарантировать адекватность таких компенсаций. 

Далее он подчеркнул, что суду присяжных не было дано указания рассмотреть, как фактор в пользу уменьшения размера компенсации, то, что клеветническая критика касалась действий, выполненных лордом Алдингтоном как должностным лицом в официальной должности, и поднимала вопросы огромной общественной значимости. В английским законодательстве не учитывалась важность этих факторов, свидетельствующих в пользу допущения широких границ приемлемой критики. 

Далее, суду присяжных были даны указания относительно того, что попытка обосновать утверждения усугубляет нанесенный ущерб. Этот принцип, в совокупности со строгим положением об ответственности в делах о клевете, выливался в наложение более тяжелого наказания на подсудимого, который сделал свои заявления добросовестно, но которому не удалось доказать их истинность, чем на подсудимого, который, заведомо зная, что лжет, не сделал никаких попыток обосновать свои утверждения (см. п. 22 выше). 

47. Правительство утверждало, что размер компенсации ущерба разумно и адекватно соотносится с целью компенсации ущерба, нанесенного лорду Алдингтону, и целью восстановления его репутации. Оно указало на то, что статья 10 налагает «обязанности и ответственность». Брошюра заявителя была лжива и несправедлива и явно создана с целью спровоцировать возбуждение дела о клевете. Несмотря на то, что суд присяжных не предоставил каких-либо обоснований, — как отметил Апелляционный суд, было очевидно, что присяжные присудили такую большую сумму компенсации ущерба из-за чудовищности клеветы. Апелляционный суд был удовлетворен тем, что компенсация в размере 1.5 миллиона фунтов стерлингов стала целесообразным ответом присяжных на исключительные обстоятельства клеветы, которые они рассматривали. Иначе, как это наглядно демонстрируется в решении по делу «Сатклифф против Прессдрам Ltd» (Sutcliffe v. PressdramLtd), Апелляционный суд мог бы отменить компенсацию и назначить новое рассмотрение дела. 

Правительство далее утверждало, что, по мнению Апелляционного суда, суд присяжных получил очень подробные указания от судьи, участвующего в рассмотрении дела (см. п. 17 выше). Кроме того, как судья объяснил присяжным, обращение суда присяжных к другим делам было бы неуместно и бесполезно, потому что факты и обстоятельства очень различны, — как и обращение к определенным суммам денег, так как определение размера компенсации ущерба является исключительно прерогативой суда присяжных (см. п. 11 выше). 

Кроме того, на процессе в Высоком Суде и адвокат заявителя, и сам заявитель подтвердили, что если лорд Алдингтон выиграл бы возбужденное им дело о клевете, он должен был бы получить очень существенную сумму (см. п. 11 выше). В Апелляционном суде заявитель не выказал интереса относительно размера компенсации ущерба, а ранее он отклонил предложение лорда Алдингтона принять 300,000 фунтов стерлингов (см. п.п. 15 и 17 выше). Предложение осталось открытым, и заявитель мог в любое время уменьшить свою ответственность на 1.2 миллиона фунтов стерлингов, если он действительно этого хотел. 

48. В самом начале Суд напоминает, что область пересмотра им дела ограничивается размером компенсации ущерба, как он был оценен судом присяжных при обстоятельствах судебного контроля, существующего в то время, и не распространяется на решение суда присяжных о факте клеветы. Из этого следует, что оценка им фактов даже более ограничена, чем в случае, если бы жалоба касалась также последнего пункта. 

В этой связи, необходимо также обратить внимание, что восприятие того, что является надлежащим ответом общества на высказывания, которые не подлежат защите или объявлены не подлежащими защите статьей 10 Конвенции, может сильно отличаться в зависимости от страны — Высокого Договаривающегося Государства. Компетентные и авторитетные национальные специалисты смогут лучше оценить дело, чем Европейский Суд, и поэтому им должны быть предоставлены более широкие пределы усмотрения в этом отношении. 

49. С другой стороны, факт того, что заявитель отказался принять предложение лорда Алдингтона согласиться на меньшую сумму (см. п. 15 выше), согласно Конвенции, не уменьшает ответственность Соединенного Королевства в отношении оспариваемой суммы компенсации ущерба. 

Однако, Суд принимает во внимание факт, что сам заявитель и его адвокат согласились с тем, что если бы присяжные вынесли решение о факте клеветы, они должны были бы назначить очень существенную компенсацию ущерба (см. п. 11 выше). И хотя это — важный момент, о котором следует помнить, — он не означает, что суд присяжных вправе назначить любую сумму компенсации, которую посчитает нужным, — поскольку, согласно Конвенции, компенсация ущерба за диффамацию должна разумно и адекватно соотноситься с ущербом, нанесенном репутации. 

Присяжным были даны указания не наказать заявителя, а только присудить сумму, которая компенсировала бы лорду Алдингтону моральный ущерб (см. п. 11 выше). Назначенная сумма в три раза превысила размер самой большой компенсации по делу о клевете, ранее присужденной в Англии (см. п. 12 выше), и с тех пор не было назначено ни одной компенсации сопоставимой величины. Вопрос о компенсации данного размера должен оставаться в очень большой степени открытым, — ввиду того, что независимый национальный закон, применяемый в то время, оказался не в состоянии обеспечить необходимое условие адекватности. 

50. В этом отношении необходимо отметить, что в соответствующее время национальное законодательство предоставляло присяжным большую свободу действий. Апелляционный суд не мог отменить компенсацию просто на основании ее чрезмерности; это было возможно только в том случае, если сумма компенсации была настолько вне пределов разумного, что не могла быть вынесена сознательными людьми, — и они пришли к этой сумме спонтанным, несознательным или нелогичным путем (см. п. 26 выше). В недавнем деле, «Ранцен против «Миррор Груп Ньюспейперс Ltd (Rantzenv. MirrorGroupNewspapersLtd)», сам апелляционный суд сделал вывод о том, что предоставление почти неограниченных пределов усмотрения суду присяжных не может обеспечить удовлетворительный критерий для решения, что именно является «необходимым в демократическом обществе» для целей, обозначенных в Статье 10 Конвенции. Он отметил, что прецедентное право — будучи понято должным образом — требовало, чтобы суды уделяли большим суммам компенсации ущерба более пристальное внимание, чем в обычных случаях. Что касается указаний, которые судья мог давать присяжным, Апелляционный суд выразил надежду, что со временем ряд решений Апелляционного суда, принятых по делам по разделу 8 Акта о Судах и Юридических Службах, установил бы определенные стандарты в отношении того, что является «надлежащей» суммой компенсации. Тем временем присяжным должно быть предложено рассмотреть покупательную способность любой компенсации, которую они могли бы назначить, и гарантировать, что любая назначенная ими компенсация пропорциональна ущербу, нанесенному истцу, и является той суммой, которую необходимо предоставить, чтобы обеспечить адекватную компенсацию и восстановить его репутацию (см. п. 28 выше). 

Суд может только подтвердить вышеизложенные высказывания Апелляционного суда о том, что возможности судебного контроля во время процесса по делу заявителя и рассмотрения его апелляции не предполагали адекватных и эффективных мер по предотвращению непропорционально большого размера компенсации. 

51. Соответственно, принимая во внимание размер компенсации в деле заявителя в совокупности с отсутствием адекватных и эффективных мер предотвращения непропорционально большого размера компенсации в данное время, Суд считает, что имело место нарушение прав заявителя в соответствии со статьей 10 Конвенции.
 

2. Судебный запрет

52. Заявитель далее утверждал, что судебный запрет (см. п. 12 выше) был неадекватен цели защиты репутации или прав лорда Алдингтона. Он имел очень большой размах и был вынесен в результате решения присяжных, которое не было каким-либо образом обосновано и которое судья интерпретировал самым широким образом, каким только было возможно. Он препятствовал любым комментариям о роли лорда Алдингтона в передаче казаков и югославов и публикации любых критических комментариев о действиях Пятого Корпуса, которые могли бы повредить лорду Алдингтону, вне зависимости от того, упоминалось его имя или нет. Поскольку апелляция не была удовлетворена, заявление с требованием изменить или отменить судебный запрет никак не могло достигнуть цели, в соответствии с состоянием английского права. Он явился постоянным и серьезным вмешательством в возможность заявителя продолжать выполнять свою профессию историка, препятствуя ему публиковать результаты его исследований в отношении рассматриваемых событий. 

В любом случае, судебный запрет был неадекватным, если рассматривать его вместе с компенсацией как меры, частично выполняющие одну и ту же функцию. Присуждая компенсацию, присяжные не знали, что судья вынесет судебный запрет. Таким образом, очень вероятно, что вознаграждение было предназначено не только для того, чтобы компенсировать ущерб лорду Алдингтону, но также и помешать заявителю публиковаться в будущем. 

53. Правительство оспаривало эти утверждения. Оно утверждало, что в свете решения, вынесенного присяжными, судья имел право предотвратить повторение клеветы заявителем в будущем, и это было целью судебного запрета. Несмотря на то, что адвокату заявителя во время суда дали возможность прокомментировать формулировку судебного запрета, он не высказал никаких возражений ни на суде, ни после. Заявитель не воспользовался возможностью, которая ему все еще предоставлена, просьбы об изменении или отмене судебного запрета; он также не подал апелляции в отношении этого запрета. При таких обстоятельствах Суд не должен удовлетворять жалобу. 

Что касается аргумента заявителя о том, что судебный запрет пересекся с компенсацией ущерба, Правительство подчеркнуло, что, поскольку прежняя мера была нацелена на предотвращение ущерба в будущем, последующая была предназначена только для того, чтобы компенсировать уже нанесенный ущерб и восстановить репутацию лорда Алдингтона. 

54. Как уже отметил Суд, вовсе не утверждается, что решение присяжных об установлении факта клеветы противоречит статье 10. Судебный запрет был только логическим следствием этого решения, и был вынесен именно для того, чтобы не допустить повторения заявителем клеветнических утверждений в отношении лорда Алдингтона. Не имеется каких-либо данных, указывающих на то, что судебный запрет вышел за рамки этой цели. Также не имеется каких-либо других оснований утверждать, что мера, взятая как отдельно, так и в совокупности с компенсацией, представляет собой неадекватное вмешательство в право заявителя на свободу выражения мнения, как это гарантировано статьей 10.

 D. Резюме 

55. В конечном итоге, Суд заключает, что компенсация была «предписана законом», но не была «необходимой в демократическом обществе», поскольку не имелось, если принять во внимание ее размер в совокупности с состоянием национального права в данное время, гарантии разумной пропорциональности по отношению к преследуемой законной цели. Соответственно, по последнему пункту имело место нарушение статьи 10. С другой стороны, судебный запрет, взятый как отдельно, так и в совокупности с компенсацией, не повлек какого-либо нарушения этой статьи.

 II. Предполагаемое нарушение п. 1 статьи 6 Конвенции 

56. Заявитель утверждал, кроме того, что имело место нарушение его права на доступ к суду, которое гарантировано п. 1 статьи 6 Конвенции, в связи с приказом Апелляционного суда, предписывающим ему выплатить 124,900 фунтов стерлингов в качестве обеспечения суммы затрат лорда Алдингтона в апелляционном процессе, — как условия рассмотрения апелляции этим судом. Насколько это важно, говорится в п. 1 статьи 6: 

«Каждый при определении своих гражданских прав и обязанностей … имеет право на справедливое и публичное разбирательство его дела … независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона …»

 

57. Правительство и Комиссия не согласились с вышеприведенным утверждением.

 A. Применимость п. 1 статьи 6 

58. Несмотря на тот факт, что ранее в Суде этот вопрос не рассматривался, Суд должен решить, применим ли п. 1 статьи 6 к данному делу. Все дела о диффамации, которые рассматривались Судом в соответствии с п.1 статьи 6, касались заявителей, которые стремились защитить свою собственную репутацию, возбуждая дело в суде. Согласно установившейся правоприменительной практике, положение применяется к подобным процессам, — касающихся права пользоваться хорошей репутацией, являющейся «гражданским правом» в пределах значения п. 1 статьи 6 (см., например, постановление по делу «Хелмерз против Швеции» («Helmersv. Sweden») от 29 октября 1991 года, Серия А, № 212-А, стр. 14, п. 27. Статья 6 (ст. 6) должна также применяться к ответчику в таких процессах, где результат имеет прямое решающее значение для его «гражданских обязательств» по отношению к истцу. 

Соответственно, п. 1 статьи 6 применим к данному делу.

 B. Соответствие п. 1 статьи 6 Конвенции 

59. Суд повторяет, что право доступа к судам, гарантированное п. 1 статьи 6 может подвергаться ограничениям в форме государственного регулирования. В этом отношении Государству предоставляются определенные пределы усмотрения. Однако Суд должен убедиться, во-первых, в том, что применяемые ограничения не ставят рамки или не сужают доступ, оставленный индивидууму, таким образом или в такой степени, что подрывают самую суть этого права. Во-вторых, ограничение должно преследовать законную цель, и должна существовать разумная пропорциональность между используемыми средствами и целью, которой таким образом стремились достичь (см., например, постановление по делу «Фэйед против Соединенного Королевства» («Fayedv. theUnitedKingdom») от 21 сентября 1994 года, Серия А, № 294-B, стр. 49-50, п. 65). 

Из установившегося прецедентного права следует, что п. 1 статьи 6 не гарантирует права на апелляцию. Однако, к Высокому Договаривающемуся Государству, которое устанавливает систему апеллирования, предъявляется требование обеспечить предоставление фундаментальных гарантий, закрепленных в статье 6, в пределах ее юрисдикции гражданам в апелляционных судах (см., к примеру, постановление по делу «Делькур против Бельгии» («Delcourtv. Belgium») от 17 января 1970 года, Серия А, № 11, стр. 14-15, п. 25). Однако, способ применения статьи 6 в процессах, проходящих в таких судах, зависит от конкретных особенностей этих процессов; необходимо принимать во внимание непрерывность процессов в национальном судопроизводстве и роли в них апелляционного суда (см., например, постановление по делу «Моннелл и Моррис против Соединенного Королевства» («MonnellandMorrisv. theUnitedKingdom») от 2 марта 1987 года, Серия А, № 115, стр. 22, п. 56; а также вышеупомянутое постановление по делу «Хелмерз против Швеции», стр. 15, п. 31). 

Задача Суда состоит не в том, чтобы заменить собой компетентных и авторитетных британских специалистов при определении наиболее оптимальной политики для регулирования доступа к Апелляционному суду в делах о клевете, и не в том, чтобы оценить факты, которые привели этот суд к предпочтению одного решения другому. Роль Суда состоит в том, чтобы рассмотреть, с позиций Конвенции, решения, которые эти специалисты приняли, действуя в предоставленных им пределов усмотрения (см., к примеру, вышеупомянутое постановление по делу «Фэйед против Соединенного Королевства», стр. 55, п. 81; и, с внесением необходимых изменений, постановление по делу «Эдвардс против Соединенного Королевства» («Edwardsv. theUnitedKingdom») от 16 декабря 1992 года, Серия А, № 247-B, стр. 34-35, п. 34). 

60. Заявитель утверждал, что предъявленное ему требование выплатить 124,900 фунтов стерлингов в течение не более чем четырнадцати дней представило собой неодолимое препятствие для его доступа к Апелляционному суду (см. п.18 выше). Оно подрывало сущность его права на доступ к этому суду и было неадекватным. 

Во-первых, суд не был готов к тому, чтобы выделить более четырнадцати дней для выплаты суммы, и таким образом отказал ему в какой-либо реальной возможности найти деньги и продолжить рассмотрение апелляции. 

Далее, он возложил на заявителя бремя доказывания того, что у него были реальные и веские основания для обжалования решения, вынесенного не в его пользу, — вместо того, чтобы потребовать от лорда Алдингтона, стороны, запрашивающей о вынесении приказа, который эффективно блокировал бы право на апелляцию, — доказательства явной необоснованности и бесперспективности апелляции. Апелляционный суд также не должен был принимать во внимание предложение лорда Алдингтона согласиться на меньшую сумму (см. п.17 выше). 

Более того, Апелляционный суд не придал значения следующим факторам. Бесплатная юридическая помощь, предоставляемая правительственной программой (legal aid), была недоступна в делах о клевете даже ответчикам, которые, как и заявитель, защищали свое фундаментальное право на свободу выражения мнения. Потребность лорда Алдингтона в помощи была меньше по той причине, что затраты, понесенные им в Высоком Суде, в значительной степени были покрыты страховой компанией «Сан Элиэнс», хорошо обеспеченной корпорацией (см. п. 17 выше). 

Наконец, факт, что дело было рассмотрено в первой инстанции, не имел отношения к вопросу эффективного доступа в Апелляционный суд. Не было также существенным то, что он заслушал доказательства сторон перед тем, как вынести заключение об обеспечении суммы затрат; именно в решении Апелляционного суда была проявлена неадекватность, в связи с чем и была заявлена жалоба. 

61. Суд считает, что приказ об обеспечении суммы затрат явно преследовал законную цель, а именно предотвратить предъявление лорду Алдингтону счета за судебные издержки, которые никогда не будут ему возмещены, — если апелляция заявителя не будет удовлетворена. Это не оспаривалось. Далее, поскольку внимание уделялось также бесперспективности апелляции заявителя, то можно сказать, как доказывало Правительство, что требование было предъявлено в интересах добросовестного отправления правосудия (см. п. 17 выше). 

62. Подобно Правительству и Комиссии, Суд не может разделить мнение заявителя о том, что приказ об обеспечении суммы затрат подрывал саму сущность его права на доступ к суду и был неадекватен целям статьи 6. 

63. Во-первых, дело рассматривалось в течение приблизительно сорока дней в Высоком Суде, в суде первой инстанции; в ходе рассмотрения лорд Алдингтон давал свидетельские показания в течение более шести дней и подвергался перекрестному допросу, заявитель давал свидетельские показания в течение более пяти дней, привлекалось множество свидетелей (см. п.п. 11 и 17 выше). Без всяких сомнений, заявителю был предоставлен полный доступ к суду во время этих слушаний. Это правда, что вначале он жаловался на их недостаточную справедливость. Однако, эта жалоба была объявлена Комиссией неприемлемой как явно необоснованная. 

Суд наделяет большим весом вышеупомянутые суждения в своей оценке соответствия Статье 6 ограничений на доступ заявителя к Апелляционному суду. Действительно, как было указано ранее, необходимо принимать во внимание непрерывность процесса.
 
64. Предположительно, требуемая сумма — 124,900 фунтов стерлингов — была очень существенной, и срок — четырнадцать дней — для того, чтобы найти деньги, — был относительно коротким. Однако, нет никаких оснований предполагать, что сумма представляла собой непомерно завышенную оценку затрат лорда Алдингтона в Апелляционном суде, или что заявитель смог бы достать денег, если бы ему предоставили больше времени. 

65. Согласно соответствующей практике Апелляционного суда, отсутствие денежных средств являлось основанием для обеспечения суммы затрат в этом суде, но только при определенных обстоятельствах. При осуществлении его права на усмотрение, удовлетворит ли он просьбу и вынесет ли такой приказ, Апелляционный суд должен был рассмотреть, будет ли эта мера равносильна отказу осужденному в правосудии, в особенности если принять во внимание конкретные обстоятельства апелляции (см. п.п. 16 и 17 выше). Если бы она имела обоснованные шансы на успех, Апелляционный суд отказался бы вынести приказ об обеспечении суммы затрат. 

Разногласие между заявителем и лордом Алдингтоном по поводу обеспечения суммы затрат в процессе касалось конкретных обстоятельств, или отсутствия конкретных обстоятельств апелляции. Секретарь Апелляционного суда после колебаний решил, что апелляция имела как раз достаточно оснований, чтобы заявителю было позволено продолжать дело по апелляции без обеспечения суммы затрат. Это решение было впоследствии отменено Апелляционным судом, поскольку заявитель не сумел реально и веско обосновать свою апелляцию, в отношении как ответственности, так и компенсации ущерба. По пункту компенсации ущерба Апелляционный суд заключил, помимо прочих моментов, что заявитель не был так заинтересован в этом вопросе, как в вопросе об ответственности, и что он отказался принять предложение лорда Алдингтона согласиться на сумму 300,000 фунтов стерлингов. Поэтому, любое обжалование, мотивированное только размером взыскания, было бы ничем иным, кроме как учебным упражнением (см. п.п. 16 и 17 выше). 

Суд не усматривает какого-либо произвола в обосновании Апелляционным судом приказа об обеспечении суммы затрат. 

66. Кроме того, вопрос об обеспечении суммы затрат был рассмотрен сначала Секретарем Апелляционного суда, а затем судом в течение шести дней (см. п.п. 16 и 17 выше). Решение Апелляционного суда было, таким образом, основано на тщательной и всесторонней оценке соответствующих факторов (см. упомянутое выше постановление по делу «Моннелл и Моррис против Соединенного Королевства», стр. 25, п.. 69).
 
67. В свете вышесказанного Суд не считает, что авторитетные национальные специалисты перешли границы своих пределов усмотрения тем, что поставили для заявителя условия, в соответствии с которыми могло быть продолжено рассмотрение его апелляции в Апелляционном суде. Нельзя сказать, что эти условия подрывали сущность права заявителя на доступ к суду или были неадекватны целям п. 1 статьи 6. 

Соответственно, не было никакого нарушения п. 1 статьи 6 Конвенции.

 III. Применение статьи 50 Конвенции 

68. Граф Толстой-Милославский требовал справедливой компенсации в соответствии со статьей 50 Конвенции, согласно которой: 

«Если Суд приходит к заключению, что решение или мера, принятая авторитетным специалистом в области права или другим крупным специалистом, принадлежащим к одной из Высоких Договаривающихся Сторон, полностью или частично противоречит обязательствам, следующим из … Конвенции, и если внутригосударственный закон упомянутой Стороны допускает только частичную компенсацию в отношении последствий этого решения или меры, — решение Суда должно, при необходимости, предоставить справедливое удовлетворение потерпевшей стороне.»

 

A. Просьба о «разъясняющем» решении 

69. Заявитель не требовал компенсации за моральный ущерб, но просил Суд вынести»разъясняющее» решение, которое бы гарантировало, что он обязан, если обязан вообще, выплатить лорду Алдингтону только ту сумму за ущерб, какая была бы необходима для обеспечения адекватной компенсации и восстановления репутации последнего, и что Правительство возместит заявителю любую сумму большего размера, которую он был обязан выплатить лорду Алдингтону. 

70. Правительство полагало, что, поскольку заявитель не выплачивал лорду Алдингтону никаких денег в качестве компенсации, никаких дальнейших мер не требовалось. 

71. Представитель Комиссии не высказал никаких комментариев по этому пункту. 

72. Согласно Статье 50 Конвенции, Суд не уполномочен выносить «разъясняющее» решение,как этого просил заявитель (см., к примеру, постановления по делам «Филипс против Греции» («Philisv. Greece») от 27 августа 1991 года, Серия А, № 209, стр. 27, п. 79; «Пелладоа против Нидерландов» («Pelladoahv. theNetherlands») от 22 сентября 1994 года, Серия А, № 297-B, стр. 36, п. 44; «Аллене де Рибемон против Франции» («AllenetdeRibemontv. France») от 10 февраля 1995 года, Серия А, № 308, стр. 23, п. 65). Соответственно, требование заявителя по этому пункту должно быть отклонено.

 B. Материальный ущерб 

73. Заявитель также просил Суд предоставить ему соответствующую сумму компенсации за утраченную им возможность зарабатывать на жизнь профессией историка, — в результате действия постоянного судебного запрета. 

74. Суд не находит оснований для существования причинно-следственной связи между аспектом, в котором было усмотрено нарушение (см. п. 55 выше) и каким-либо ущербом, который заявитель, возможно, понес в результате действия судебного запрета. Поэтому его требование по этому пункту также должно быть отклонено.

 C. Затраты и издержки 

75. Далее заявитель потребовал компенсации затрат и издержек общей суммой 104,000 швейцарских франков и 149,878.24 фунтов стерлингов, по следующим пунктам: 

(a) 70,000 швейцарских франков за труд (200 часов по 350 швейцарских франков в час) г-на К.Ф. O’Нила (представителя в Швейцарии) с декабря 1990 года по август 1992 года, в связи с подготовкой и подачей первоначального заявления и материалов в письменном виде в Комиссию; 

(b) 22,800 швейцарских франков для покрытия расходов, понесенных г-ном О’Нилом во время поездки в Лондон для консультации и подготовки вышеупомянутых письменных материалов для подачи в Комиссию; 

(c) 11,200 швейцарских франков для покрытия расходов на телефонные переговоры, факс, ксерокопирование, почтовых расходов и переплетных работ в связи с вышеуказанным; 

(d) 144,492.67 фунтов стерлингов за работу помощников адвоката, Теодора Годдарда и адвоката в период с августа 1992 года до 23 января 1995 года с письменными и устными выступлениями заявителя в Комиссии и Суде; 

(e) 2,621.40 фунтов стерлингов для покрытия транспортных и командировочных расходов в связи в выступлениями вышеупомянутых представителей в Комиссии и в Суде; 

(f) 2,764.17 фунтов стерлингов для покрытия расходов на ксерокопирование и различных других расходов (включая расходы на факс и транспортные расходы), понесенных в период с августа 1992 года по 23 января 1995 года.
 

76. Правительство и Представитель придерживались того мнения, что суммы, запрашиваемые по пунктам (a) и (d), были чрезмерными. Представитель Комиссии предложил Суду рассмотреть возможность выработки универсального подхода, не зависящего от национальных стандартов. Правительство не возражало против других требований, но предложило Суду рассмотреть сумму заявленных затрат с критической точки зрения. 

77. Суд рассмотрит вышеупомянутые требования в свете критериев, установившихся в его прецедентном праве, — а именно, были ли затраты и издержки действительно понесены, были ли они необходимы для того, чтобы предотвратить или получить компенсацию за то, что было расценено как нарушение Конвенции, и являются ли они адекватными в отношении размера суммы. 

По пункту, затронутому Представителем Комиссии, в отношении адекватности гонораров адвокатам, Суд повторяет, что он не считает себя связанным внутригосударственными критериями и инструкциями, но тем не менее он может использовать их помощь (см. постановления по делам «Кениг против Германии» («Königv. Germany») от 10 марта 1980 года, Серия А, № 36, стр. 18-19, п.п. 22-23 и 25; «Санди Таймс» против Соединенного Королевства» (№ 1) («TheSundayTimesv. theUnitedKingdom (no. 1)») от 6 ноября 1980 года, Серия А, № 38, стр. 17, п. 41; «Силвер и другие против Соединенного Королевства» («Silverand othersv. TheUnitedKingdom») от 24 октября 1983 года, Серия А, № 67, стр. 10, п. 20). С другой стороны, принимая во внимание большие различия, существующие в настоящее время в нормах размеров сумм для выплаты, в зависимости от Высокого Договаривающегося Государства, универсальный подход к оценке размеров сумм для выплаты, в соответствии со статьей 50 Конвенции, не представляется правильным. 

78. Рассмотрев требования заявителя, Суд не убедился в необходимости всех затрат и издержек. Учитывая также то, что только одна из жалоб заявителя в соответствии с Конвенцией (см. 55 выше) была удовлетворена, и вынося решение на основании равноправия, он присуждает 40,000 швейцарских франков по пунктам (a), (b) и (c) и 70,000 фунтов стерлингов по пунктам (d), (e) и (f).

 НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД 

1. Постановляет единогласно, что денежная компенсация ущерба была «предписана законом» в пределах значения статьи 10 Конвенции;

2. Постановляет единогласно, что компенсация ущерба, если принять во внимание ее размер, взятая в совокупности с состоянием национального права в соответствующее время, не была «необходимой в демократическом обществе» и таким образом явилась нарушением прав заявителя в соответствии со статьей 10;

3. Постановляет единогласно, что судебный запрет, взятый как отдельно, так и в совокупности с компенсацией ущерба, не является нарушением статьи 10;

4. Постановляет единогласно, что процесс в Апелляционном суде проходил в соответствии с п.1 статьи 6 Конвенции;

5. Постановляет восемью голосами против одного, что не было какого-либо нарушения права заявителя на доступ к суду, как это гарантируется п.1 статьи 6, в отношении приказа об обеспечении суммы затрат, вынесенного Апелляционным судом;

6. Постановляет единогласно, что Соединенное Королевство должно выплатить заявителю, в течение трех месяцев, в качестве компенсации затрат и издержек 40,000 (сорок тысяч) швейцарских франков и 70,000 (семьдесят тысяч) фунтов стерлингов;

7. Отклоняет единогласно остальные требования о справедливом удовлетворении.
   

Совершено на английском и французском языках и оглашено на открытом слушании дела во Дворце Прав Человека, Страсбург, 13 июля 1995 года.
  

Ролф Риссдал                                                                                                   Председатель
Винсент Бергер                                                                Начальник отдела Секретариата Суда
  

В соответствии с п. 2 статьи 51 Конвенции и п. 2 Правила 53 Правил Суда A, к этому постановелнию прилагается особое мнение судьи Ямбрека.

  Особое мнение судьи Ямбрека 

1. Согласно прецедентному праву Суда, применение п. 1 статьи 6 Конвенции к процессу в апелляционных судах зависит от конкретных особенностей процесса по данному делу; необходимо принимать во внимание непрерывность процесса в национальном судопроизводстве и роль в нем апелляционного суда.
 
Я соглашаюсь с большинством в том, что приказ Апелляционного суда, предписывающий заявителю выплатить 124,900 фунтов стерлингов в качестве обеспечения суммы затрат лорда Алдингтона в апелляционном процессе, как условие того, что апелляция заявителя будет рассмотрена этим судом, — преследовал законную цель в интересах п. 1 статьи 6 Конвенции, а именно цель предотвратить предъявление лорду Алдингтону счета за судебные издержки, которые никогда не будут ему возмещены, в случае, если апелляция заявителя не будет удовлетворена (см. п. 61 постановления). 

Однако, я не убежден в том, что законность вышеупомянутой цели сама по себе оправдывает ограничения, наложенные на доступ заявителя к Апелляционному суду. По моему мнению, приказ об обеспечении суммы затрат подрывал саму сущность права заявителя на доступ к суду, которое гарантируется п.1 статьи 6, и был неадекватен преследуемой цели (см. п.п. 61-67 постановления).

Поэтому, в отличие от большинства, я считаю, что имело место нарушение этого положения (п.1 ст. 6). 

2. Что касается преследуемых целей — я согласен с заявителем, что в тех случаях, когда приказ об обеспечении суммы затрат влечет за собой лишение доступа к апелляционному суду по причине отсутствия денежных средств, он должен быть вынесен только на основании необоснованности, недобросовестности или неадекватности апелляции по другим причинам, а также на основании процессуального злоупотребления. Нельзя сказать, что апелляция заявителя попадает в эту категорию. 

3. Во-первых, необходимо отметить, что, в то время как Апелляционный суд счел, что апелляция не имеет оснований, Секретарь этого суда вынес предварительное заключение, что пять из семи пунктов апелляции имели «достаточно оснований, чтобы… в этом случае не требовалось обеспечение суммы затрат» (см. п.п. 16 и 17 постановления). Эта разница в мнениях очевидно представляет собой основание для сомнения по поводу того, был ли адекватным приказ об обеспечении суммы затрат, в результате которого заявителю был прегражден доступ к Апелляционному суду. 

4. Кроме того, мне трудно согласиться с рассуждением Апелляционного суда о том, что, ввиду отказа заявителя от предложения лорда Алдингтона согласиться на выплату суммы в 300,000 фунтов стерлингов, его апелляция, мотивированная размером взыскания, была «учебным упражнением» (см. п.п. 15 и 17 постановления). Предметом апелляции заявителя о компенсации ущерба явно была сумма в 1.5 миллиона, а не в 300,000 фунтов стерлингов. Действительно, Апелляционным судом было также отмечено, что предложение «не было уступкой помощников адвоката истца в связи с чрезмерностью суммы компенсации… » Таким образом, тот факт, что заявитель отказался принять предложение, не может быть истолкован как его незаинтересованность в вопросе о сумме компенсации ущерба. Напротив, тем самым предполагается, что он знал о том факте, что, согласно английскому законодательству о клевете, вопросы ответственности и компенсации ущерба взаимосвязаны. Как было заявлено лордом Хейлшемом в деле «Брум против Кассела и Компании Ltd» (Broomev. Cassell & Co. Ltd), в соответствии с законодательством о клевете, цель компенсации ущерба состоит в том, чтобы кто-либо «смог указать на сумму… достаточную для того, чтобы убедить постороннего человека в безосновательности обвинения» (см. п. 23 постановления). 

5. Кроме того, при рассмотрении этого вопроса необходимо обратить внимание на основания, в соответствии с которыми мы усматриваем нарушение статьи 10, а именно размер компенсации, взятый в совокупности с отсутствием в соответствующее время адекватных и эффективных мер предотвращения непропорционально большого размера компенсации (см. п.п. от 49 до 51 суждения). В этой связи, я придаю значение не только ограниченным возможностям судебного контроля в отношении компенсаций, назначаемых присяжными, но также и отсутствию оснований для таких компенсаций и вытекающим из этого трудностям в оспаривании их основательности. Эти факторы, по моему мнению, в большой степени свидетельствуют в пользу заключения о том, что ограничения, наложенные на доступ заявителя к Апелляционному суду, были неадекватны целям статьи 6. 

6. Кроме того, Апелляционный суд не принял во внимание тот факт, что, подавая апелляцию в отношении решения Высокого Суда, заявитель стремился защитить свое фундаментальное право на свободу выражения мнения — право, закрепленное в статье 10 Конвенции, которое представляет собой одну из необходимых основ демократического общества (см., например, постановление по делу «Санди Таймс против Соединенного Королевства» (№ 2) («SundayTimesv. theUnitedKingdom» (no. 2) от 26 ноября 1991 года, Серия А, № 217, стр. 28-29, п. 50). Очень важно, чтобы п. 1 статьи 6 рассматривалась таким образом, чтобы гарантировать действительный и эффективный доступ к суду человеку, который хочет оспорить вмешательство в осуществление им своего права на свободу выражения мнения.
 
7. В любом случае, я не считаю, что отказ Апелляционного суда предоставить заявителю отсрочку, увеличив четырнадцатидневный срок для того, чтобы он мог найти сумму, необходимую для обеспечения затрат, — был оправданным (см. п. 18 постановления). Интересы заявителя в рассмотрении судом его апелляции явно перевешивали те, что были упомянуты Апелляционным судом в качестве обоснования отказа, а именно — избежание значительных ограничений во времени относительно времени, запланированного для рассмотрения апелляции. Я также позволю себе не согласиться с мнением большинства по поводу того, что «нет никаких оснований предполагать… что заявитель смог бы достать денег, если бы ему предоставили больше времени» (см. п. 64 постановления). Просьба об отсрочке подразумевала его желание предоставить обеспечение суммы затрат, или по крайней мере приложить усилия, чтобы это сделать, но Апелляционный суд не дал заявителю какой-либо реальной возможности доказать, что он сможет найти требуемую сумму, если ему будет предоставлено большее количество времени. 

8. По этим причинам я прихожу к заключению, отличному от мнения большинства. Несмотря на то, что дело было всесторонне рассмотрено в Высоком Суде, — условия, предъявленные заявителю для рассмотрения его жалобы в Апелляционном суде, преступили пределы усмотрения страны-ответчика; они подрывали саму сущность права заявителя на доступ к суду и были неадекватны целям п. 1 статьи 6. Следовательно, я считаю, что имело место нарушение п. 1 статьи 6.
 

© Перевод Центра Защиты Прав СМИ

 

Примечания Секретаря:
[1] Дело зарегистрировано под номером 8/1994/455/536. Первое число означает номер дела в списке дел, переданных в Суд в соответствующем году (второе число). Последние два числа указывают на номер дела в списке дел, переданных в Суд с момента его основания и номер в списке соответствующих жалоб, поданных в Комиссию.
[2] Регламент А применяется ко всем делам, переданным в Суд до того, как в силу вступил Протокол № 9; после этого — только к делам, касающимся Государств, на которые данный протокол не распространяет свое действие. Они соответствуют Регламенту, который вступили в силу 1 января 1983 года со всеми последующими изменениями.
Примечание Секретаря Суда:

1 по объективным причинам это приложение появится только вместе с печатной версией решения (том 316-B Серии А Публикаций Суда (volume316-BofSeriesAofthePublicationsoftheCourt)), но с копией отчета Комиссии можно ознакомиться в Секретариате Суда.