ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
Третья секция
ДЕЛО НАДТОКИ против РОССИИ (№ 2)
(Жалоба № 29097/08)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
СТРАСБУРГ
8 октября 2019 года
Данное решение было признано окончательным в соответствии с условиями, изложенными в пункте 2 статьи 44 Конвенции. Текст решения может подвергнуться редакторской правке.
В деле Надтоки против России (№ 2)
Европейский суд по правам человека (Третья секция), заседая Палатой, в состав которой вошли:
Винсент А. Де Гаэтано, председатель,
Георгиос А. Сергидес,
Пауло Пинто де Альбукерке,
Хеллен Келлер,
Дмитрий Дедов,
Бранко Лубарда,
Мария Элосеги, судьи,
и Стивен Филлипс, юрист секции,
проведя 17 сентября 2019 г. тайное совещание,
вынес следующее решение, которое было принято в этот же день.
ПРОЦЕДУРА
1. Дело было начато после подачи жалобы (№ 29097/08) против Российской Федерации в соответствии со статьёй 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (Конвенция) гражданкой России, г-жой Еленой Михайловной Надтокой (Заявитель), 16 мая 2008 г.
2. Интересы Заявителя представляла г-жа Г. Арапова – адвокат, практикующий в Воронеже, Россия. Интересы российского правительства (Правительство) представлял г‑н Г. Матюшкин, представитель Российской Федерации в Европейском суде по правам человека, и затем его преемник в этой должности, г-н M. Гальперин.
3. Заявительница утверждала, что имело место несоразмерное вмешательство в осуществление ею своего права на свободу выражения мнения.
4. 6 мая 2013 г. жалоба была передана Правительству.
ФАКТЫ
I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
5. Заявительница родилась в 1957 г. и проживает в Новочеркасске Ростовской области.
6. Заявительница является журналисткой, которая во время происходивших событий была главным редактором «Частной лавочки» – местной газеты с тиражом в 2 500 экземпляров, распространявшейся в Новочеркасске (Газета).
A. Публикация 29 марта 2007 г.
7. 29 марта 2007 г. в выпуске № 12(434), в рубрике «Наши интервью», Газета опубликовала интервью, которое Заявительница взяла у Н. К., лидера казацкого движения «Всевеликое войско Донское». Статья была озаглавлена «Мы не те казаки, что занимаются базарами».
8. В интервью содержалось несколько абзацев с критикой А В., в то время мэра Новочеркасска, и его окружения. В частности, были процитированы высказывания Н. К.:
«[Н. К.]: «…Моральный и экономический урон, который он [А. В.] нанёс казакам, всему городу, мы ему не простим. Окружение А. В., его семья присвоили себе массу объектов недвижимости Новочеркасска. Остальное распродаётся иногородним, в том числе лицам кавказской национальности.
Мы подготовили ряд документов в генеральную прокуратуру, Президенту России, обращения в СМИ, в Интернет. Сейчас у нас появилась дополнительная информация по фактам коррупции и нарушения законодательства. На её основе мы подготовили материал, и, я думаю, вручим заместителю генерального прокурора по ЮФО. Это обращение подписали более 250 человек – уважаемых граждан Новочеркасска».
[Заявитель]: «Вы можете поделиться с нашей газетой, что это за информация?»
[Н. К.]: «Да, например, приватизация Дома быта была проведена с грубыми нарушениями. Агентством «Ключ» по частям под офисы и магазины продан кинотеатр «Победа», в то время как кинотеатр являлся муниципальной собственностью и на торги не выставлялся. С нарушениями проведена приватизация муниципальной доли собственности гостиницы «Южная»: аукцион, по нашему мнению, был сорван намеренно. В результате лот выставлен на публичное предложение, а в нашем городе это означает, что никто, кроме намеченного клиента, его приобрести не сможет. 600 кв. м гостиницы были проданы по демпинговой цене и перепроданы с почти десятикратным удорожанием. Бюджет, по подсчётам специалистов, недополучил около 1 млн. долларов.
Масса нарушений – по земельным участкам. Без проведения конкурса был отведён земельный участок в районе жилых домов №№ 97-101 по пер. Баклановский под строительство торгового комплекса, заказчиком которого, через подставных лиц, является очень высокопоставленное лицо администрации г. Новочеркасска. Подготовка участка, перекладка коммуникаций и т. д. выполнены за муниципальный счёт. Налицо нецелевое использование бюджетных средств.
Также без проведения конкурса были проданы 2 участка под застройку в центре города (пер. Баклановский и пер. Кривопустенко) по смехотворным ценам…»[1]
<…>
[Заявитель]: «То есть налицо такие действия должностных лиц, в результате которых страдает бюджет?»
[Н. К.]: «Совершенно верно. В бюджете не хватает денег, куда они деваются? Надо все это проверить. Мы будем обращаться в контрольно-ревизионные структуры, чтобы они приехали и проверили, куда идут наши налоги…»
B. Разбирательства по делу об оскорблении чести и достоинства
9. 3 апреля 2007 г. А. В. подал иск об оскорблении чести и достоинства в отношении Заявителя, редакции Газеты и Н. К. Он потребовал, чтобы определённые утверждения в интервью 29 марта 2007 г. (подчёркнутые в пункте 8 выше) были признаны недостоверными и порочащими его честь и репутацию, и чтобы каждый ответчик заплатил ему 100 000 рублей (примерно 2 880 евро) в качестве возмещения морального вреда. Помимо этого он потребовал, чтобы Газета опубликовала опровержение оспоренных утверждений.
10. 15 августа 2007 г. Новочеркасский городской суд частично удовлетворил требования А. В. Он, в частности, постановил:
«Суд, несомненно, соглашается с утверждениями ответчиков, касающимися роли прессы в демократическом обществе, её обязанности информировать читателей по всем вопросам, представляющим общественный интерес, касающимся свободы выражения мнения и свободы журналистики.
Однако при осуществлении такой свободы пресса не должна преступать границы уважения к репутации и правам других лиц…»
11. Городской суд сделал вывод о том, что оспоренное утверждение «Моральный и экономический урон, который он [А. В.] нанёс казакам, всему городу, мы ему не простим» было оценочным суждением и поэтому не могло стать основанием для иска. Он далее постановил, что следующее утверждение не имело непосредственного отношения к истцу, и отказал в удовлетворении требования о его опровержении:
«…Приватизация Дома быта проведена с грубыми нарушениями. Агентством «Ключ» по частям под офисы и магазины продан кинотеатр «Победа», в то время как кинотеатр являлся муниципальной собственностью и на торги не выставлялся. С нарушениями проведена приватизация муниципальной доли собственности гостиницы «Южная»: аукцион, по нашему мнению, был сорван намеренно. В результате лот выставлен на публичное предложение, а в нашем городе это означает, что никто, кроме намеченного клиента, его приобрести не сможет».
12. Городской суд также сделал вывод о том, что утверждение «Остальное распродаётся иногородним, в том числе лицам кавказской национальности» не было порочащим для репутации А. В.
13. Однако городской суд счёл, что честь и достоинство истца порочили следующие утверждения, поскольку они содержали обвинения в совершении незаконных деяний:
«1. «Окружение А. В., его семья присвоили себе массу объектов недвижимости Новочеркасска».
2. «Масса нарушений – по земельным участкам. Без проведения конкурса был отведён земельный участок в районе жилых домов №№ 97-101 по пер. Баклановский под строительство торгового комплекса, заказчиком которого, через подставных лиц, является очень высокопоставленное лицо администрации г. Новочеркасска. Подготовка участка, перекладка коммуникаций и т. д. выполнены за муниципальный счёт. Налицо нецелевое использование бюджетных средств.
Также без проведения конкурса были проданы 2 участка под застройку в центре города (пер. Баклановский и пер. Кривопустенко) по смехотворным ценам…»
14. Городской суд отклонил довод ответчиков о том, что эти два утверждения не касались А. В. лично. Что касается первого утверждения, он отметил, что «истец отождествляет себя со своими родственниками, эти люди близки ему, и он оскорблён утверждениями о них» и что «утверждение о том, что родственники мэра «присвоили себе массу объектов недвижимости», имеет определённую подоплёку и указывает на незаконный способ приобретения недвижимости». Что касается второго утверждения, городской суд сделал вывод о том, что обвинения в незаконном распределении земельных участков порочили честь и репутацию А. В., поскольку вопросы землеотвода находились в ведении мэрии. Он отметил, в частности, следующее:
«…Ответчики не представили суду свидетельства, подтверждавшие достоверность распространённой информации, которую суд расценил как порочащую [честь истца]…
Суд не может согласиться с доводом ответчиков о том, что их следует освободить от бремени доказывания в том, что касается достоверности распространённых утверждений, и от ответственности, поскольку это создало бы возможность распространять недостоверные порочащие утверждения, запрещённые законом…
Принимая решение о размере суммы возмещения морального вреда, суд учитывает, …что истец является известным человеком в городе, что информация, касающаяся его, представляет большой интерес для самых разных людей и что любые письменные утверждения, сделанные публично и нацеленные на него, могут сильно сказаться на его репутации…»
15. Городской суд назначил истцу 5 000 руб. (примерно 144 евро) в качестве компенсации морального вреда, которые должна была выплатить редакция Газеты, и 3 000 руб. (примерно 86 евро), которые должны были выплатить Заявитель и Н. К. соответственно.
16. Заявительница обжаловала это постановление в Ростовском областном суде. Она утверждала, что городской суд не применил стандарты, касающиеся свободы прессы, разработанные Судом, что оспоренная статья касалась общественно значимой темы, а именно коррупции в Новочеркасской городской администрации, что редакция Газеты и она сама как журналистка распространили мнения третьей стороны и не могли нести ответственность за это. Заявительница также ходатайствовала о том, чтобы областной суд включил в материалы дела письмо из Новочеркасской городской прокуратуры от 17 октября 2007 г. как свидетельство того, что городская администрация нарушила закон при распределении участков земли, упомянутых в интервью (см. пункт 23 ниже).
17. 19 ноября 2007 г. областной суд утвердил постановление районного суда в полном объёме. Согласно мотивировке, ответчики не представили свидетельств в доказательство достоверности утверждений, «касающихся присвоения недвижимости в Новочеркасске и нарушений правил продажи участков земли и порочащих честь и достоинство истца, поскольку содержат обвинения в совершении им незаконных деяний». Он далее отметил, что «по действующему законодательству опубликование интервью не значится в списке оснований для освобождения [представителей прессы] от ответственности [за оскорбление чести и достоинства]». В соответствующих частях постановления областного суда далее говорилось:
«…В настоящем деле то, что было опубликовано в газете, было не оценочными суждениями, а недостоверными фактами, касавшимися истца, которые были изложены в оскорбительной манере и порочили честь, достоинство и деловую репутацию должностного лица…
…Ответчики не представили свидетельств незаконности действий истца, нацеленных на присвоение государственной собственности и нецелевое использование бюджетных средств. Апелляционный суд отклонил ходатайство г-жи Надтоки о приобщении письма Новочеркасской городской прокуратуры от 17 октября 2007 г. к материалам дела, [поскольку] оно также не является доказательством незаконности действий истца…»
C. Разбирательства по делу о взыскании по суду
18. По словам Заявителя, редакция Газеты и она сама выплатили А. В. суммы, назначенные в соответствии с постановлением от 15 августа 2007 г. одновременно, осенью 2009 г. Согласно представлению Заявителя распоряжение о выплате денег в размере 7 000 руб., вынесенное службой судебных приставов Новочеркасска, подтверждало, что выплата назначенной суммы была произведена редакцией Газеты согласно постановлению от 15 августа 2007 г. вместе с возмещением морального вреда, присуждённым А. В. в двух более ранних постановлениях. Сама Заявительница выплатила компенсацию А. В. наличными, что было зафиксировано в документе, составленном службой судебных приставов Новочеркасска. Этот документ был утерян.
19. По заявлению Правительства, А. В. не представил исполнительный лист, выданный в отношении Заявителя на основании постановления от 15 августа 2007 г., службе судебных приставов для взыскания. 8 сентября 2009 г. судебный пристав из службы судебных приставов Новочеркасска распорядился о снятии 7 000 руб. с банковского счёта редакции Газеты, выполняя два постановления в пользу А. В., принятые городским судом 3 и 23 июня 2004 г. соответственно.
20. В материалах дела в распоряжении Суда содержится копия документа, написанного плохо разборчивым почерком, от 8 сентября 2009 г., вынесенного службой судебных приставов Новочеркасска, с распоряжением о снятии 7 000 руб. с банковского счёта редакции Газеты. Из документа неясно, какое постановление послужило основанием для снятия.
D. Информация, полученная Заявителем из прокуратуры
21. 4 апреля 2003 г. Заявительница получила ответ на свой информационный запрос из прокуратуры Ростовской области. Письмо содержало следующую информацию:
«Ваше коллективное обращение, касающееся нарушений закона Новочеркасской городской администрацией, было рассмотрено областной прокуратурой. В результате расследования было установлено следующее:
14 декабря 2001 г. …состоялся аукцион по приватизации нежилых помещений по ул. Московской; аукцион выиграла ООО «Сфера плюс», принадлежащая супруге и зятю мэра Новочеркасска…
…Приватизация нежилых помещений по ул. Александровской также была проведена с нарушениями. Эта недвижимость была приобретена… заместителем мэра Новочеркасска…
По результатам расследования прокуратура обратилась с запросом в мэрию Новочеркасска об устранении нарушений федерального законодательства о приватизации…
Что касается нарушений закона о землепользовании, допущенных городской администрацией Новочеркасска, прокуратура Ростовской области уже направила требование в администрацию Новочеркасска о принятии мер по их устранению…»
22. 3 апреля 2007 г. Заявительница получила письмо из Новочеркасской городской прокуратуры, в которой, в частности, говорилось следующее:
«…В 2006-2007 гг. прокуратура провела расследование на предмет соответствия законодательству распределения земли под строительство, её использования и строительных работ…
Расследование установило, что …имел место целый ряд нарушений соответствующего законодательства должностными лицами Новочеркасской городской администрации в процессе продажи земли, …выдачи разрешений на строительство и… строительных работ.
В связи с вышесказанным прокуратура направила требование в мэрию Новочеркасска устранить эти нарушения. Однако администрация не приняла никаких мер…»
23. 17 октября 2007 г. Заявительница получила письмо из Новочеркасской городской прокуратуры, в котором содержалась следующая информация:
«…в 2006 г. прокуратура провела расследование, в результате которого было установлено, что… разрешение на строительство [строительство торгового центра в Баклановском переулке] было выдано без обязательного согласования с Министерством культуры Ростовской области… и без экспертной экологической оценки…
<…>
Таким образом, должностные лица Новочеркасской городской администрации… допустили целый ряд незаконных действий, которые привели к продаже земли в пер. Кривопустенко по заниженной цене и к недоплате в городской бюджет…»
II. ПРИМЕНИМОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО и ПРАКТИКА
24. Применимое национальное законодательство и практика были изложены в обобщённом виде в деле «Новая газета» и Милашина против России (Novaya Gazeta and Milashina v. Russia) (№ 45083/06, §§ 35-38, 3 октября 2017 г.).
ПРАВО
I. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 10 КОНВЕНЦИИ
25. Заявительница утверждала, что постановления национальных судов чрезмерно ограничили её право на свободу выражения мнения, гарантированную в статье 10 Конвенции, в которой говорится:
«1. Каждый имеет право свободно выражать своё мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ…
2. Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определёнными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия».
A. Представления сторон
1. Правительство
26. Правительство оспорило довод Заявителя. Оно сообщило о том, что «право на распространение информации не безусловно» и может быть предметом ограничений, в частности, с целью защиты репутации других лиц.
27. Правительство признало, что имело место вмешательство в осуществление Заявителем права на свободу выражения мнения. Оно настаивало, однако, на том, что рассматриваемое вмешательство было законным, необходимо в демократическом обществе и соразмерно законной цели защиты репутации А. В.
28. Городской суд разграничил утверждения о фактах, содержавшихся в оспоренной статье, и оценочные суждения Заявителя в соответствии со стандартами Конвенции и признал Заявителя ответственным только за утверждения о фактах, неподкреплённых доказательствами.
29. А. В. как мэр Новочеркасска являлся государственным служащим и поэтому должен был пользоваться доверием общества в спокойных условиях, без излишних возмущений, и имел право на защиту от оскорбительных и бранных словесных нападок, находясь при исполнении своих обязанностей. Он являлся «важной политической фигурой» и Заявителю следовало бы действовать добросовестно в соответствии с нормами ответственной журналистики. Однако оспоренные утверждения не были «точными и надёжными», поскольку не имели «точной фактологической основы».
30. Заявитель и другие ответчики не смогли доказать достоверность распространённой информации, тогда как истец, напротив, доказал, что оспоренные утверждения были распространены.
31. Национальные суды назначили относительно скромную сумму возмещения для Заявителя. К тому же А. В. не подавал заявление о взыскании средств, и постановление от 15 августа 2007 г. не исполнялось в течение первых трёх лет после своего вступления в силу 19 ноября 2007 г. По истечении трёх лет А. В. потерял право требовать исполнения постановления. Таким образом, Заявитель не понесла никаких финансовых затрат в результате разбирательств об оскорблении чести и достоинства.
32. То обстоятельство, что оспоренные утверждения исходили от Н. К., а не от Заявительницы, не освобождало её, как журналистку или главного редактора Газеты, от ответственности.
33. Известные утверждения содержали отрицательную оценку деятельности А. В. как должностного лица и комментарии относительно его родственников. Таким образом, Заявительница преступила границы приемлемой критики и поэтому не могла рассматриваться как пострадавшая от нарушения статьи 10 Конвенции. Правительство призвало Суд отклонить её жалобу как явно необоснованную.
2. Заявитель
34. Заявительница подтвердила свою жалобу. Она согласилась с Правительством в том, что вмешательство в осуществление ею своего права на свободу выражения мнения было «предписано законом» и преследовало законную цель защиты репутации других лиц. Однако, по её мнению, оно не было «необходимо в демократическом обществе» по причинам, изложенным ниже.
35. Городской суд не попытался уравновесить интересы защиты репутации А. В. и журналистской свободы Заявителя в контексте освещения темы, интересной общественности, а именно предполагаемой коррупции в мэрии. Он не принял во внимание положение А. В. в качестве мэра, то есть выборного должностного лица, подотчётного своим избирателям, положение Заявителя как журналиста, то обстоятельство, что предмет оспоренной статьи был чрезвычайно интересен общественности, а также, что оспоренные утверждения были частью интервью Н. К.
36. А. В. не были назван в двух рассматриваемых утверждениях, но национальные суды тем не менее сделали вывод, что эти утверждения порочили его честь и репутацию. Эти утверждения имели под собой достаточную фактологическую основу, что подтвердило письмо из прокуратуры Ростовской области от 4 апреля 2003 г.
37. Областной суд не проанализировал оспоренные утверждения достаточно тщательно, а лишь констатировал, что свидетельства, представленные ответчиком, не содержали информации о действиях А. В. Однако сами утверждения касались родственников А. В. или имели безличный характер.
38. Заявительница выплатила А. В. сумму, назначенную городским судом, осенью 2009 г.
39. Заявительница заключила, что оспоренная статья содержала описание важной темы, вызывавшей общественный интерес, и имела достаточную фактологическую основу, и что как Н. К., давший интервью, так и она сама, записавшая его, действовали добросовестно. Она призвала Суд признать нарушение статьи 10 Конвенции.
B. Оценка Суда
1. Приемлемость
40. Суд отмечает, что эта жалоба не является явно необоснованной с точки зрения п. 3(a) статьи 35 Конвенции. Он далее отмечает, что она не является неприемлемой ни на каком другом основании и поэтому должна быть объявлена приемлемой.
2. Существо дела
41. Суд отмечает, что стороны согласны с тем, что постановление городского суда от 15 августа 2007 г., утверждённое областным судом 19 ноября 2007 г. (см. пункты 10 и 17 выше), явилось вмешательством в осуществление Заявителем права на свободу выражения мнения, гарантированную в пункте 1 статьи 10 Конвенции. Далее Суд согласился с тем, что рассматриваемое вмешательство было «предписано законом», а именно ст. 152 ГПК, и «преследовало законную цель» «защиты репутации или прав других лиц» с точки зрения пункта 2 статьи 10 Конвенции. Остаётся рассмотреть вопрос, было ли вмешательство «необходимо в демократическом обществе»; для этого Суд должен определить, было ли оно соразмерно законной преследуемой цели и были ли основания, указанные национальными судами, существенны и достаточны (см. Морис против Франции (Morice v. France), (БП), № 29369/10, § 144, ЕСПЧ 2015). Суд далее отмечает, что вмешательство следует рассматривать в контексте чрезвычайной роли свободной прессы в обеспечении правильного функционирования демократического общества (см. среди многих других источников Линдон, Очаковский-Лоран и Жюли против Франции (Lindon, Otchakovsky‑Laurens and July v. France), (БП), №№ 21279/02 и 36448/02, § 62, ЕСПЧ 2007‑IV).
42. Суд рассмотрит вопрос о том, было ли вмешательство «необходимо в демократическом обществе» в свете существенных принципов, разработанных в его практике, которые были обобщены, в частности, в деле «Новая газета» и Милашина против России (приведено выше, пункты 55-57).
43. Суд далее напоминает, что при рассмотрении вопроса о том, было ли необходимо вмешательство в осуществление свободы выражения мнения в демократическом обществе в интересах «защиты репутации или прав других лиц», может потребоваться определить, установили ли национальные власти надлежащее равновесие между двумя ценностями, гарантированными Конвенцией, которые могут вступать в противоречие в определённых делах, а именно, с одной стороны, свободой выражения мнения, гарантированной в статье 10, и, с другой стороны, правом на уважение к частной жизни, закреплённым в статье 8 (см. с дальнейшими ссылками «Аксель Шпрингер АГ» против Германии (Axel Springer AG v. Germany), (БП), № 39954/08, § 84, 7 февраля 2012 г.). Кроме того, анализируя вмешательство в осуществление права на свободу выражения мнения, Суд должен inter alia определить, были ли причины, приведённые национальными властями в обоснование решения, существенны и достаточны. Делая это, Суд должен убедиться, что власти применили стандарты, отвечающие принципам, закреплённым в статье 10, и опирались на приемлемую оценку существенных фактов (см. Перинчек против Швейцарии (Perinçek v. Switzerland), (БП), № 27510/08, § 196, ЕСПЧ 2015 (выдержки)).
44. Суд уже выявил нарушение статьи 10 Конвенции в ряде дел против России из-за того, что национальные суды не применяли стандарты согласно практике ЕСПЧ в отношении свободы прессы (см. среди прочего ООО «Ивпресс» и другие против России (OOO Ivpress and Others v. Russia), № 33501/04 и 3 других, § 79, 22 января 2013 г.; Терентьев против России (Terentyev v. Russia), № 25147/09, §§ 22-24, 26 января 2017 г.; ООО Издательский центр «Квартирный ряд» против России (OOO Izdatelskiy Tsentr Kvartirnyy Ryad v. Russia), № 39748/05, § 46, 25 апреля 2017 г. и Чельцова против России (Cheltsova v. Russia), № 44294/06, § 100, 13 июня 2017 г.). Теперь ему предстоит убедиться в том, что в разбирательствах в отношении Заявителя были применены соответствующие стандарты на основании Конвенции.
45. Суд приветствует тот факт, что городской суд провёл разграничение между утверждением о факте и оценочным суждением в отношении одного из оспоренных утверждений. Он также отклонил претензии, касавшиеся утверждения, которое, с его точки зрения, не касалось А. В. лично, и утверждения, которое он расценил как нейтральное (см. пункты 11 и 12 выше).
46. Тем не менее, признавая важность свободы прессы (см. пункт 10 выше), городской суд подчеркнул, что А. В. был «известным человеком в городе». В силу его положения истцу, как мэру, была предоставлена большая степень защиты. Городской суд расценил утверждения, касавшиеся родственников А. В., и безличные утверждения, относившиеся к распределению участков земли в Новочеркасске, как основания для удовлетворения исков об оскорблении чести и достоинства, поскольку истец «отождествлял себя со своей семьёй» и занимал должность мэра (см. пункт 14 выше). По-видимому, суд исходил из предположения, что интерес истца в защите своей репутации перевешивал интерес ответчиков в распространении оспоренной информации. Таким образом, он не установил справедливое равновесие между противоборствующими ценностями, гарантированными Конвенцией (см. среди многих других источников Беда против Швейцарии (Bédat v. Switzerland), (БП), № 56925/08, § 74, 29 марта 2016 г., и Надтока против России (Nadtoka v. Russia), № 38010/05, § 47, 31 мая 2016). Городской суд также не принял во внимание, что границы приемлемой критики шире, когда это касается политика, чем когда это касается частного лица (см. с дальнейшими ссылками Линдон, Очаковский-Лоран и Жюли против Франции, приведённое выше, § 46), и не изучил содержания оспоренных статей, а именно обвинения в коррупции в отношении мэрии, хотя согласно пункту 2 cтатьи 10 Конвенции возможность ограничения дискуссий по вопросам, представляющим общественный интерес, невелика (см. с дальнейшими ссылками Федченко против России (№3) (Fedchenko v. Russia (№ 3)), № 7972/09, § 64, 2 октября 2018 г.).
47. Областной суд согласился с подходом городского суда (см. пункт 17 выше). Делая это, он отказался признать находящееся в материалах дела письмо от 17 октября 2007 г., которое Заявительница пыталась использовать как обоснование оспоренных утверждений (см. пункт 23 выше).
48. Суд считает особенно значительным тот факт, что национальные суды не рассматривали вопрос, насколько добросовестно действовала Заявительница как журналист, чтобы предоставить точную и надёжную информацию в соответствии с положениями ответственной журналистики (см. Пентикяйнен против Финляндии (Pentikäinen v. Finland), (БП), № 11882/10, § 90, ЕСПЧ 2015). Он замечает, что ни одно из оспоренных утверждений не отражало собственных мыслей Заявителя – они лишь были частью интервью Н. К. Суд уже однажды заявлял, что наказание журналиста за помощь в распространении утверждений, высказанных другим человеком в интервью, серьёзно затруднило бы вклад прессы в обсуждение тем, вызывающих общественный интерес, и его применение не должно рассматриваться, если для этого нет весомых причин (см. с дальнейшими ссылками Кудерк и Ашетт Филипакки Ассосье против Франции (Couderc and Hachette Filipacchi Associés v. France), (БП), № 40454/07, § 142, ЕСПЧ 2015 (выдержки)). Общее требование для журналистов систематически и формально дистанцироваться от содержания цитаты, которая могла бы оскорбить или спровоцировать других людей, или нанести ущерб их репутации, несовместимо с ролью предоставления информации о текущих событиях, мнениях и идеях (см. Тома против Люксембурга (Thoma v. Luxembourg), № 38432/97, § 64, ЕСПЧ 2001‑III). Однако национальные суды, рассматривая иски о защите чести и достоинства А. В., не уделили внимания тому обстоятельству, что эти утверждения исходили не от Заявителя, а были сделаны кем-то ещё (см. Годлевский против России (Godlevskiy v. Russia), № 14888/03, § 45, 23 октября 2008 г.).
49. Ни городской, ни областной суды не признали, что Заявительница зафиксировала и точно передала слова третьей стороны, которые не были лишены фактического основания, действуя добросовестно и предоставляя «надёжную и точную» информацию в соответствии с журналистской этикой. По мнению Суда, того обстоятельства, что национальные суды не привели «особенно веских причин» для вмешательства, что серьёзно затруднило вклад прессы в обсуждение тем, вызывающих общественный интерес (см. Кудерк и Ашетт Филипакки Ассосье, приведённое выше, § 142), достаточно для того, чтобы заключить, что они рассматривали иски о защите чести и достоинства А. В. против Заявителя, применяя стандарты, не соответствующие принципам, закреплённым в статье 10 Конвенции (см. дело Чельцовой, приведённое выше, § 92).
50. Суд принимает во внимание главным образом вспомогательную роль норм Конвенции (см. Дубска и Крейзова против Чехии (Dubská and Krejzová v. the Czech Republic), (БП), №№ 28859/11 и 28473/12, § 175, ЕСПЧ 2016). Поэтому, если балансирование интересов проводится национальными властями в соответствии с критериями, изложенными в практике ЕСПЧ, Суду требуются действительно веские причины для замещения их позиции своей (см. дело Перинчека, приведённое выше, § 198). Однако в отсутствие такой балансировки на национальном уровне Суд не обязан проводить полный анализ соразмерности. Принимая во внимание то обстоятельство, что национальные суды не привели существенных и достаточных причин для обоснования известного вмешательства, Суд полагает, что нельзя сказать, что они «применили стандарты в соответствии с принципами, закреплёнными в статье 10 Конвенции» или «основывались на приемлемой оценке существенных фактов» (см. с дальнейшими ссылками дело Терентьева, приведённое выше, § 24). Суд заключает, что вмешательство в осуществление Заявителем своего права на свободу выражения мнения не было «необходимо в демократическом обществе».
51. Таким образом, имело место нарушение статьи 10 Конвенции.
II. ДРУГИЕ ПРЕДПОЛАГАЕМЫЕ НАРУШЕНИЯ КОНВЕНЦИИ
52. Наконец, Заявительница подала жалобу по статье 6 Конвенции на общее отсутствие справедливости в процессе об оскорблении чести и достоинства и по статье 13 Конвенции на отсутствие действенных национальных средств судебной защиты от предполагаемых нарушений.
53. Учитывая все материалы в своём распоряжении и в той степени, в которой это находится в его ведении, Суд заключает, что свидетельства нарушения прав и свобод, изложенных в Конвенции или Протоколах к ней, отсутствуют. Отсюда следует, что эта часть жалобы должна быть отклонена как явно необоснованная согласно пунктам 3(a) и 4 статьи 35 Конвенции.
III. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ
54. Статья 41 Конвенции предусматривает:
«Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».
A. Ущерб
55. Заявительница потребовала 3 000 евро в качестве возмещения морального вреда.
56. Правительство сочло это требование необоснованным в силу отсутствия нарушения статьи 10 Конвенции. С его точки зрения, если Суд выявит нарушение этого положения, для справедливого возмещения следует назначить меньшую сумму или будет достаточно простой констатации нарушения.
57. Суд полагает правильным назначить сумму, затребованную Заявителем в качестве возмещения морального вреда.
B. Судебные издержки
58. Заявительница потребовала 1 325 евро на покрытие юридических расходов в ЕСПЧ. Она представила постатейный график расходов её представителя при почасовой ставке в 50 евро.
59. Помимо этого, Заявитель потребовала 3 912,45 рублей в качестве возмещения суммы, выплаченной А. В. в сентябре 2009 г. в соответствии с постановлением от 15 августа 2007 г. (3 000 руб.) с поправкой на инфляцию на ноябрь 2013 г.
60. Правительство настаивало на том, что Заявительница не осуществляла никаких платежей в исполнение постановления от 15 августа 2007 г. и поэтому не могла претендовать на возмещение 3 000 руб. (или 3 912,45 руб.). В отношении судебных издержек оно сочло затребованную сумму избыточной.
61. Принимая во внимание документы, находящиеся в его распоряжении, и свою практику, Суд полагает разумным назначить 850 евро на покрытие расходов на участие в разбирательствах в Суде. Однако в отсутствие какого-либо доказательства выплаты 3 000 руб. Заявительницей в исполнение постановления от 15 августа 2007 г. (см. пункты 18‑19 выше) Суд отклоняет остальную часть требований Заявителя в части судебных издержек.
C. Процентная ставка
62. Суд считает целесообразным принять процентную ставку в соответствии с предельным размером ссудного процента Европейского центрального банка, к которому должны быть добавлены три процента.
ПО ЭТИМ ПРИЧИНАМ СУД ЕДИНОГЛАСНО
1. Объявляет жалобу, касающуюся права Заявителя на свободу выражения мнения, приемлемой, а оставшуюся часть жалобы неприемлемой.
2. Постановляет, что имело место нарушение статьи 10 Конвенции.
3. Постановляет:
a) что Государство-ответчик обязано выплатить Заявителю в течение трёх месяцев с момента окончательного вступления данного решения в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции следующие суммы в переводе на национальную валюту Государства-ответчика по курсу на момент расчёта:
i) 3 000 евро (три тысячи евро) с добавлением суммы любого налога, которым может облагаться эта сумма, в качестве возмещения морального вреда;
ii) 850 евро (восемьсот пятьдесят евро) с добавлением суммы любого налога, которым может облагаться эта сумма, для покрытия судебных издержек;
б) что с момента истечения вышеуказанных трёх месяцев до момента выплаты на суммы, указанные выше, выплачиваются простые проценты в размере предельного ссудного процента Европейского центрального банка в течение периода выплаты процентов с добавлением трёх процентных пунктов.
4. Отклоняет остальную часть требования справедливого возмещения со стороны Заявителя.
Совершено на английском языке в письменном виде 8 октября 2019 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 Правила 77 Регламента Суда.
Стивен Филлипс, Винсент А. Де Гаэтано,
юрист секции председатель
В соответствии с пунктом 2 статьи 45 Конвенции и пунктом 2 Правила 74 Регламента Суда к данному постановлению прилагается особое мнение судей Элосеги и Сергидеса.
СОВМЕСТНОЕ СОВПАДАЮЩЕЕ МНЕНИЕ СУДЕЙ ЭЛОСЕГИ И СЕРГИДЕСА
1. Вкратце факты дела были следующими: Заявительница в настоящем деле была журналисткой и главным редактором местной газеты. Она была признана виновной в гражданских разбирательствах об оскорблении чести и достоинства; эти разбирательства были начаты мэром города после публикации в этой газете интервью с третьим лицом. Национальные власти не приняли во внимание то обстоятельство, что оспоренные утверждения исходили от третьего лица, а также не уравновесили интересы защиты репутации мэра и интересы свободы прессы. Заявительница утверждала inter alia, что постановления национальных судов чрезмерно ограничили её право на свободу выражения мнения по статье 10 Конвенции. Суд сделал вывод о том, что имело место нарушение статьи 10, и назначил Заявителю, помимо её судебных издержек, сумму в 3 000 евро в качестве компенсации морального вреда.
2. Мы согласны с заключением постановления, а именно с тем, что имело место нарушение статьи 10 Конвенции. Необходимость в совпадающем мнении станет очевидной из нижеследующего.
3. Как принцип вспомогательности, так и принцип соразмерности являются основными принципами Конвенции (см. inter alia пункт 11 Брайтонской декларации от 2012 г., пункты 4, 10, 13, 28, 31 Копенгагенской декларации от 2012 г. и Брюссельской декларации от 2015 г. (в разных местах)), которые дополняют друг друга, и Суд должен применить оба, без признания важности одного перед другим. Это можно увидеть из следующего абзаца из § 196(iii) дела Перинчека против Швейцарии ((Perinçek v. Switzerland), (БП), 27510/08, 15 октября 2015 г., ЕСПЧ 2015):
«Задача Суда заключается не в том, чтобы подменять собой уполномоченные национальные власти, а в пересмотре решений, которые они приняли по статье 10. Это не означает, что надзор Суда ограничен определением того, насколько разумно, аккуратно и добросовестно эти власти воспользовались своим правом усмотрения. Суду, скорее, следует рассмотреть вмешательство в свете дела в целом и определить, было ли оно соразмерно законной преследуемой цели, и были ли причины, приведённые национальными властями в его обоснование, существенными и достаточными. Делая это, Суд должен убедиться в том, что эти власти применили стандарты в соответствии с принципами, закреплёнными в статье 10, и опирались на приемлемую оценку существенных фактов».
4. В пункте 50 настоящего постановления сказано, что «Суд не обязан проводить полный анализ соразмерности» (выделение добавлено) в отсутствие балансировки, проведённой на национальном уровне, согласно критериям, изложенным в практике Суда.
5. По-видимому, фраза «полный анализ соразмерности» никогда ранее не использовалась Судом в его практике. Прилагательное «полный», использованное в пункте 50 настоящего постановления, противоположно по смыслу прилагательному «частичный», и оно предполагает (в том смысле, в котором оно использовано в постановлении), что Суд иногда проводит частичный анализ соразмерности.
6. С нашей точки зрения, однако, проверка соразмерности, по самой своей сути, не может быть частичной. Это процесс, предполагающий различные шаги или фазы, которые могут быть либо осуществлены, либо нет. Национальные суды обязаны всегда проводить проверку соразмерности, равно как и сам Суд. Без исключений. Недостаточно того, чтобы Суд объявил о нарушении или констатировал, что национальные суды не привели существенных и достаточных причин, поскольку для того, чтобы провести эту оценку и прийти к заключению, Суд должен сначала выполнить собственный анализ и истолкование того, что национальные суды уже сделали, а также проделать проверку соразмерности. Принцип соразмерности – обязательный инструмент толкования и применения положений Конвенции.
7. В данном конкретном деле, после проведения собственной проверки соразмерности в отношении двух противоборствующих прав, мы оба пришли к тому же заключению, которое отражено в постановлении.
[1] Подчёркивание добавлено (см. пункт 9 ниже).
© Перевод Центра защиты прав СМИ, 2019
