Фонд «Центр Защиты Прав СМИ»
Защищаем тех,
кто не боится говорить

«Власть хочет показать пользователям, что они не защищены»

Настоящий материал (информация) произведен и (или) распространен иностранным агентом Фондом «Центр Защиты Прав СМИ» либо касается деятельности иностранного агента Фонда «Центр Защиты Прав СМИ»

Начиная с 2011 года российские правоохранительные органы начали возбуждать уголовные дела против пользователей соцсетей за лайки и перепосты. Первым случаем был штраф за лайк. В 2011 году жителю Казани Витольду Филиппову предъявили обвинения по уголовной статье за экстремизм за размещенную на его странице «ВКонтакте» фотографию актера Эдварда Нортона с набитой на груди свастикой. Это кадр из известного антифашистского фильма «Американская история Х», который показывали по российскому телевидению.

Филиппов только лайкнул фото, но в 2011 году посты автоматически попадали на стену пользователя при нажатии лайка. Позже обвинение переквалифицировали на административную статью 20.3 за пропаганду нацистской символики, суд признал Филиппова виновным и приговорил к тысяче рублей штрафа.

В апреле 2012 года житель Саратова Александр Стрыгин был приговорен к штрафу в 500 рублей за перепост фотографии с деятелями нацизма, подписанной «МВД РФ». Блогер был признан виновным по административной статье «пропаганда и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики».

В июле 2013 блогера Станислава Калиниченко из Кемерово обвинили в «призывах к экстремизму» за ретвит фотографии листовки с текстом «Брось ходить на митинги и начинай действовать!». Дело идет до сих пор, а Калиниченко находится под подпиской о невыезде.

Осенью 2013 года члена партии «РПР-Парнас» Андрея Тесленко оштрафовали на тысячу рублей за «распространение экстремистских материалов» из-за репоста «ВКонтакте» ролика Алексея Навального «Припомним жуликам и ворам их манифест-2002». Затем против него возбудили уголовное дело из-за текста «Русофобии пост», который Тесленко вывесил на своей странице «ВКонтакте». Оппозиционер эмигрировал на Украину, чтобы избежать ареста.

В январе 2014 года доцента философского факультета МГУ Вячеслава Дмитриева сотрудники ФСБ задержали прямо в университете по подозрению в распространении экстремистской литературы. Причиной послужил репост статьи о возможной смене власти в России.

В марте 2014 года против историка Константин Жаринов возбудили уголовное дело за «призывы к экстремизму» из-за перепоста обращения «Правого сектора». А в марте 2015 года суд обязал выплатить 100 тысяч рублей штраф 19-летнюю студентку Лизу Лисицину из Иваново. Прокуратура обвинила ее по той же статье за репост того же поста, что и Жаринова.

В феврале 2015 года питерскую студентку РГУ им. Герцена Оксану Борисову приговорили к суткам ареста за перепост призывов на «народный сход» в Минеральных водах. В том же месяце жителя Чувашии Дмитрия Семенова обвинили в призывах к экстремистским действиям за репост «ВКонтакте» шутливого изображения Дмитрия Медведева в папахе с надписью «Смерть русской гадине» по-арабски.

theRunet поговорил с юристом Пиратской партии Саркисом Дарбиняном о том, почему правоохранительные органы так жестоко борются именно с авторами перепостов в соцсетях, а не с источниками публикаций.

theRunet: Насколько это вообще следует логике закона — наказывать автора перепоста, а не оригинального поста?

Саркис Дарбинян: Здесь сложно говорить о законности, так как законодательство не содержит объяснений, что такое «пост» и «перепост». Формально с точки зрения закона перепосты попадают под правонарушение. Но необходима судебная практика, которая должна определить эти понятия.

С точки зрения логики, понятно, что пользователь не может знать все реестры запрещенных сайтов, и он не может отвечать за чужой пост. К ответственности должны привлекаться авторы. В декларации ООН по защите свободы выражения мнения говорится, что никто не должен нести ответственность за размещение в интернете контента, автором которого является другое лицо. Но в России практика идет по обратному пути. Суды не видят разницы между публикацией и перепостом.

Это серьезная проблема на уровне понимания судебной практики. Органам легче зайти в сеть, совершить несколько кликов и найти людей не анонимных, которые не скрывают свои данные. По таким делам легче привлечь, чем искать автора оригинального контента, который может находиться за границей, пользоваться анонимайзером. Мероприятия по его поиску будут дорогими. Если бы они предпринимались, можно было бы говорить, что органы стремятся наказать виновников. Но мы видим, что вместо этого ведется статистическая работа — фигурантами становятся то молодая девушка из провинции, то обычный пользователь, не имеющий никакого отношения к криминалу.

Почему органов не интересуют настоящие нарушители? Ведь это было бы более значительным результатом — «Мы наказали создателей экстремистской группы», а не просто какого-то пользователя.

Эта проблема вытекает из общей проблемы палочной преступности. Она будет существовать, пока мы не уйдем от той формы отчетности органов, которая выражается в количестве обвинительных приговоров. Такая форма работает не на реальную практику обнаружения преступников, а на создание видимости борьбы.

Дела возбуждаются в отношении не очень обеспеченных людей. Им сложно нанять адвокатов, специализирующихся на ИТ и способных оказать квалифицированную помощь. В отсутствии сильной защиты они становятся жертвами накатанного правосудия, когда суды практически не выносят оправдательных приговоров. Если дело дошло до суда, можно быть уверенным, что будет обвинительный приговор. Пускай он будет мягким, но не приходится сомневаться, что это будет обвинение.

Руководствуются ли органы какой-то логикой при таких судебных делах? Как вы думаете, они выбирают тех пользователей, которые действительно часто оппозиционно высказываются, или это совершенно рандомная система, «кому повезет»?

Подсудимыми редко становятся прямо обычные пользователи. Как правило, это люди, которые состоят в партиях, участвуют в общественных и политических движениях. Именно против таких возбуждаются дела.

Но при этом нельзя сказать, что все из них занимались реальной политической деятельностью. Многие не покидали мониторы своих компьютеров, и их настигала кара в частном порядке. К ним просто пришли домой и возбудили дело, изъяли технику, и для них все это стало неожиданностью.

Какая может быть цель у органов, кроме сбора статистики — заставить людей в соцсетях бояться? Продемонстрировать свою власть?

Да, страх — это одна из причин. Посеять страх в умах пользователях, показать, что Большой Брат видит деятельностью каждого и может наказать. Власть понимает, что глобальная сеть — огромная мотивационная сила. При этом еще несколько лет назад было понимание того, что власть не может контролировать потоки информации и поведение пользователей, так как их нелегко найти в интернете. Последнее время предпринимается ряд шагов, чтобы показать пользователям, что они не так уж защищены, и могут быть привлечены к уголовной, гражданской ответственности, на них могут быть осуществлены кибератаки.

Источник: therunet.com