Юристы и блогеры — о предложении Совфеда запретить треш-стримы.
Сенатор Алексей Пушков предложил запретить треш-стримы в интернете с унижениями и истязаниями людей. Поводом для этого стала недавняя смерть одной из участниц такой трансляции: девушка замерзла насмерть, когда ее в прямом эфире выгнали на улицу в одном белье. “Ъ” спросил стримера, депутата и юриста о том, реально ли запретить подобные развлечения.
Член комитета Совета федерации по конституционному законодательству и госстроительству Алексей Пушков заявил о необходимости законодательно запретить треш-стримы. Так называют трансляции в интернете, во время которых демонстрируется унижение или даже насилие над людьми. Так сенатор отреагировал на историю блогера Стаса Решетняка (Reeflay). Судя по записи стрима, 2 декабря господин Решетняк поссорился со своей подругой Валентиной Григорьевой, выставил ее на улицу в одном белье и потом долго не впускал обратно. Обнаружив за дверью тело замерзшей девушки, он перенес ее в комнату, где на глазах зрителей безуспешно пытался привести ее в чувство. Приехавшие врачи констатировали смерть, до приезда полиции блогер продолжил вести прямой эфир, причем в кадре было мертвое тело. Через два дня Стаса Решетняка арестовали, его обвиняют в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью (ч. 4 ст. 111 УК РФ).
Ранее, в конце октября, было возбуждено уголовное дело против блогера Андрея Бурима (Mellstroy) из-за избиения модели Алены Ефремовой во время видеотрансляции на YouTube. У девушки зафиксировали закрытую черепно-мозговую травму, сотрясение мозга, ушибы мягких тканей левой скуловой области, мягких тканей шейного и грудного отделов позвоночника.
«Мне кажется, здесь нужно принять дополнительные законодательные меры,— заявил на пленарном заседании Совфеда господин Пушков.— Конечно, можно открыть уголовное дело по факту убийства в прямом эфире, но это неправильная реакция. Мы должны ввести такие поправки в законодательство, которые запретят треш-стримы как таковые».
Председатель Совфеда Валентина Матвиенко попросила комитет по законодательству выяснить, какие изменения необходимо внести в законодательство, чтобы «не допускать подобного рода явления». «Мы, к сожалению, запаздываем с принятием мер по недопущению, по профилактике тех или иных порочных явлений, происходящих в интернете, работаем вдогонку. Конечно, надо думать, что с этим делать»,— признала она. Госпожа Матвиенко поручила доложить ей о конкретных предложениях до конца января 2021 года.
Треш-стримы, во время которых блогеры истязают себя и своих гостей, стали набирать популярность в России в 2017–2018 годах. Обычно зрители таких трансляций предлагают участникам различные унизительные задания и оплачивают их выполнение.
Популярный треш-стример из подмосковного Одинцово 27-летний Кирилл Зырянов (VJLink, более 400 тыс. подписчиков) считает, что законодательно ограничить работу таких каналов будет сложно. Правила YouTube и так «запрещают сцены насилия», говорит он, но «если в стриме нет крови и откровенного избиения, хостинг не вмешивается, а если есть — то после жалоб подписчиков канал блокируется». «На подзатыльники и обидные для человека высказывания правила YouTube не распространяются»,— пояснил “Ъ” блогер. Он предполагает, что власти могут составить список конкретных каналов и рекомендовать хостингу их блокировать, «но не более того».
Кирилл Зырянов общался с Решетняком, ходил в гости на стримы к Андрею Буриму, но утверждает, что во время своих трансляций всего лишь «тусуется, травит байки и пьет алкоголь». Недавно после жалоб зрителей его уволили из отеля, в котором он работал охранником. «Там узнали, чем я занимаюсь, и решили от меня избавиться»,— пояснил он.
Стример утверждает, что «людям нравится смотреть на пьяные вечеринки с унижением людей и еще платить за это деньги».
«Как правило, если блогер сам себя не истязает, он находит компаньона, напарника, который добровольно на это соглашается и получает за это свой гонорар»,— поясняет он.
Член Совета по правам человека при президенте Кирилл Кабанов считает, что необходимо создать киберполицию для отслеживания треш-стримов. Глава комитета Госдумы по информационной политике, информационным технологиям и связи Александр Хинштейн («Единая Россия») полагает, что на законодательном уровне будет трудно определить критерии отличия такого рода стримов, которые позволили бы блокировать контент с элементами насилия. «Никто из блогеров никогда не заявит о том, что его стрим будет содержать негативный контент,— говорит он.— Вероятно, речь идет об усилении процедуры мониторинга за размещенным контентом». Депутат «не спорит с тем, что с пропагандой насилия в интернете и с такого рода стримами нужно бороться».
Это очевидно. Но вопрос в подходе: если коллега сумеет прописать и объяснить, как изначально отделить один стрим от другого, характеризующие признаки, мы будем ему благодарны. Пока я не понимаю, как это можно сделать»,— посетовал господин Хинштейн.
Он добавил, что по вопросу блокировки запрещенного контента уже существуют законодательно закрепленные и отработанные механизмы. Если инициатива сенатора будет предполагать такого рода блокировки, с этим «не возникнет проблем».
По словам медиаюриста, директора Центра защиты прав СМИ Галины Араповой, демонстрация жестокости в интернете и прессе регулируется ст. 4 Закона о СМИ (недопустимость злоупотребления свободой массовой информации). «Но на практике Роскомнадзор применяет эту статью только к зарегистрированным СМИ, так как механизма воздействовать на соцсети и видеохостинги у Роскомнадзора нет»,— пояснила Галина Арапова.
Медиаюрист опасается, что под запретительные механизмы, если их разработают, может подпасть «вполне легитимный контент, например демонстрация подзатыльников в пьесе», и появление такого запрета приведет к злоупотреблениям.
«Проблема не в том, что насилие совершается в интернете, а в том, что оно совершается. Для работы с этим достаточно механизмов УК и КоАП РФ,— добавила медиаюрист.— А стрим-трансляции дают правоохранительным органам дополнительные доказательства для расследования преступлений». Госпожа Арапова подчеркивает, что информационная среда должна регулироваться «не всегда законами». Она считает, что в вопросах проблемного контента необходимо «больше взаимодействовать с администрациями соцсетей и видеохостингов, чтобы более жестко работали их этические правила».
