ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
Первая секция
ДЕЛО «ОБУХОВА против РОССИИ»
(Obukhovav. Russia)
(жалоба № 34736/03)
Постановление Суда
Страсбург
8 января 2009 года
По делу «Обухова против России» Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в следующем составе:
г-н Христос Розакис, Председатель,
г-жа Нина Вайич,
г-н Анатолий Ковлер,
г-жа Элизабет Штейнер,
г-н Ханлар Гаджиев,
г-н Дин Шпильманн,
г-н Сверре Эрик Йебенс, судьи,
а также г-н Сорен Нильсен, Секретарь Секции,
Проведя 4 декабря 2008 года закрытое заседание,
Вынес следующее постановление, принятое в указанный выше день:
ПРОЦЕДУРА
1. Дело возбуждено Судом по жалобе (№ 34736/03) против Российской Федерации, поданной 6 октября 2003 года гражданами России г-жой Еленой Михайловной Обуховой и г-ном Алексеем Михайловичем Невиницыным (далее — «Заявитель»), в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее — «Конвенция»).
2. Интересы г-жи Обуховой и г-на Невиницына представляла г-жа В. Фомина, юрист газеты «Золотое кольцо». Интересы российского правительства (далее — «Правительство») защищал г-н П. Лаптев, бывший представитель Российской Федерации в Европейском Суде по правам человека.
3. Г-жа Обухова и г-н Невиницын утверждали, что имело место нарушение их права на свободу выражения мнения.
4. Решением от 1 декабря 2005 года Суд объявил жалобу г-на Невиницына неприемлемой, а жалобу г-жи Обуховой (Заявителя) — приемлемой.
5. Заявитель и Правительство представили свои замечания относительно существа дела (пункт 1 Правил 59). После консультаций со сторонами дела Суд принял решение о том, что устное слушание дела по существу не требовалось (пункт 3 Правила 59 in fine).
ФАКТЫ
I. Обстоятельства дела
6. Заявитель родилась в 1963 году и проживает в Ярославле. Она работает журналистом в газете «Золотое кольцо».
7. 17 января 2003 года газета опубликовала статью Заявителя под заголовком «Через год арестовали автомобиль». Статья была написана в связи со следующим письмом г-жи П., воспроизведённым курсивом в первом абзаце статьи:
«22 сентября 2001 года мой муж … попал в аварию. В его машину на своём автомобиле врезалась г-жа Галина Борисовна Баскова, судья [Ярославского] областного суда … Работники ГИБДД не нашли нашей вины, и мы успокоились. Но на следующий год мы получили исковое заявление заказным письмом с требованием о выплате возмещения г-же Басковой за нанесённый ущерб в размере 75000 рублей, и судебное распоряжение о залоговом обременении на нашу недвижимость и автомобиль. О рассмотрении дела нам не сообщили, и мы считаем, что наши гражданские права были нарушены, поскольку нам было предъявлено обвинение в наше отсутствие. Мы считаем, что Галина Борисовна Баскова злоупотребляет своим служебным положением и связями в судебных структурах».
8. В статье излагались версии произошедшего ДТП судьи Басковой (как было изложено в исковом заявлении), сотрудников ГИБДД, г-на и г-жи П., а также свидетелей. Статья завершалась следующим выводом:
«К настоящему моменту в Заволжском районном суде [Ярославля] были проведены три слушания… Дата следующего слушания ещё не определена. Г-н и г-жа П. запомнили угрожающие слова, которые Галина Борисовна [Баскова] произнесла сразу же после того, как произошла авария «Вы мне купите новую машину в любом случае!»; они испуганы, но намерены защищаться до самого конца».
9. 7 марта 2003 года судья Баскова подала иски против газеты, Заявителя и г-жи П. о защите чести и достоинства с требованием об опровержении несоответствующих действительности сведений, содержавшейся в утверждении «Баскова злоупотребляет своим служебным положением и связями в судебных структурах».
10. В тот же день судья Баскова направила в суд заявление об обеспечении иска, в том числе, требуя наложения на редакцию газеты промежуточного судебного запрета публиковать«любые статьи, письма или материалы об обстоятельствах ДТП 22 сентября 2001 года, а также судебных разбирательствах в отношении этого происшествия до момента их окончания».
11. В тот же день Кировский районный суд Ярославля вынес определение об обеспечении иска. Это определение подкрепляло аргументы, выдвинутые судьей Басковой, и в полном виде имело следующее содержание:
«Истец сослалась на следующие обстоятельства. Статья «Через год арестовали автомобиль» («Золотое кольцо», № 9, 17 января 2003 года) была опубликована до принятия решения по существу ее иска о возмещении ущерба против г-на П., после того как 9 декабря 2003 года Заволжский районный суд Ярославля приостановил судебный процесс и назначил проведение технической экспертизы по ходатайству ответчика. Статья завершается утверждением о том, что г-н и г-жа П. «будут защищаться до конца». Истец считает, что дальнейшее развитие судебных разбирательств – после их возобновления – может и дальше освещаться газетой таким образом, чтобы подтвердить порочащую информацию и вывод, уже распространённый автором [статьи].
[Истец] считает, что при таких обстоятельствах непринятие временных мер может помешать применению постановления [по иску ответчика]: в противном случае, наряду с публикацией исправления информации, наносящей ей вред, газета будет иметь право продолжать печатать публикации, выражающие противоположную точку зрения, что будет подрывать судебную защиту ее нарушенных прав.
В соответствии со статьей 139 ГПК Российской Федерации, суд может, по просьбе стороны в разбирательстве, распорядиться о принятии временных мер, непринятие которых может помешать исполнению решения суда.
Учитывая упомянутое выше, я считаю, что просьба г-жи Басковой должна быть удовлетворена».
12. Районный суд вынес – с незамедлительным исполнением– судебный запрет следующего содержания:
«Запретить редакции газеты «Золотое кольцо» публикацию любых статей, писем или других материалов любых авторов, касающихся фактических обстоятельств дорожно-транспортного происшествия 22 сентября 2001 года с участием г-жи Галины Басковой, г-на П. и г-на K., или обстоятельств судебных разбирательств по иску г-жи Галины Басковой против г-на П. в связи с нанесённым ей ущербом, до момента разрешения настоящего спора.
Направить экземпляр судебного запрета в службу судебных приставов Кировского района Ярославля, г-же П., редакцию газеты «Золотое кольцо», журналисту газеты г-же Елене Обуховой и г-же Галине Басковой».
13. 7 апреля 2003 года Ярославский областной суд отклонил жалобу в отношении судебного запрета, мотивировав свой отказ следующим образом:
«Областной суд считает, что в данном деле непринятие обеспечительных мер не только помешало бы исполнению решения суда, но и рассмотрению иска [о защите чести и достоинства].
Аргументы, приведённые в жалобе в отношении того, что [судебный запрет] нарушал конституционное право ответчика на распространение информации, не может быть принят во внимание, поскольку этот запрет касается лишь публикации материалов, относящихся к конкретному ДТП…
Публикация материалов об этих фактах до принятия решения противоречила бы интересам правосудия. Обеспечительные меры, предписанные судом, являются соразмерными».
14. 29 апреля 2003 года Кировский районный суд вынес решение по иску о защите чести и достоинства. Суд не принял аргумент адвоката редакции газеты о том, что оспоренное утверждение было лишь субъективным мнением г-жи П., что следовало из начальной фразы «мы полагаем, что …». Суд расценил это высказывание как «утверждение автора …о злоупотреблении г-жой Басковой своим служебным положением и связями … при подаче иска и попытках добиться применения обеспечительных мер». Поскольку ответчики не смогли доказать достоверность этого утверждения, суд обязал опубликовать в газете уточнение. 26 июня 2003 года Ярославский областной суд оставил в силе решение.
II. Применимое национальное законодательство
15. Гражданский процессуальный кодекс РФ предусматривает следующее:
Статья 139. Основания для обеспечения иска
«По заявлению лиц, участвующих в деле, судья или суд может принять меры по обеспечению иска. Обеспечение иска допускается во всяком положении дела, если непринятие мер по обеспечению иска может затруднить или сделать невозможным исполнение решения суда».
Статья 140. Меры по обеспечению иска
«1. Мерами по обеспечению иска могут быть:
…
(2) запрещение ответчику совершать определенные действия;
…
В необходимых случаях судья или суд может принять иные меры по обеспечению иска, которые отвечают целям, указанным в статье 139настоящего Кодекса. Судьей или судом может быть допущено несколько мер по обеспечению иска.
…
3. Меры по обеспечению иска должны быть соразмерны заявленному истцом требованию».
Статья 144. Отмена обеспечения иска
«3. … При удовлетворении иска принятые меры по его обеспечению сохраняют свое действие до исполнения решения суда».
ПРАВО
I. Предполагаемое нарушение статьи 10 Конвенции
16. Заявитель утверждала, что ограничение ее права на публикацию материалов, касавшихся ДТП с участием г-жи Басковой, было несовместимо со статьей 10 Конвенции, которая гласит:
«1. Каждый имеет право свободно выражать своё мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны органов власти и независимо от государственных границ. Настоящая статья не препятствует государствам осуществлять лицензирование радиовещательных, телевизионных и кинематографических предприятий.
2. Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определёнными формальностями, условиями, ограничениями и санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращений беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия».
A. Доводы сторон
17. Заявитель привела довод о том, что необходимости в предоставлении судье Басковой особой правовой защиты не было, так как она подала иск как частное лицо. В обоих разбирательствах по искам о защите чести и достоинства и получении компенсации она действовала как обычный истец, а не как работник судебного органа, и, следовательно, для обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия судебный запрет не требовался. Прозрачность судебного процесса, дающая широкой общественности возможность сформировать о нём собственное мнение, сослужило бы авторитету правосудия хорошую службу. К тому же, рамки применения промежуточного судебного запрета были шире, чем в иске о защите чести и достоинства. Судья Баскова оспорила лишь утверждение о том, что она воспользовалась своим служебным положением в корыстных целях, в то время как остальная часть публикации оспорена не была. Однако этот судебный запрет относился к любому упоминанию дорожного происшествия или судебных разбирательств, в которые была вовлечена судья Баскова. Это привело к парадоксальной ситуации, в которой Заявитель лишилась права освещать события незаконченного судебного процесса, проводившегося открыто и бывшего доступным для всех. Очевидно, что настолько широкое ограничение не было «необходимо в демократическом обществе».
18. Правительство привело аргумент о том, что вмешательство в осуществление Заявителем своего права на свободу выражения мнения было необходимо для обеспечения авторитета правосудия, так как утверждалось, что судья Баскова использовала свое служебное положение для получения преимущества в гражданском судебном процессе. Национальные суды пришли к заключению о том, что судья Баскова требовала усиленной защиты, и, следовательно, вмешательство отвечало «острой социальной необходимости». Временная мера была соразмерна законной цели, учитывая её жёсткую ограниченность и продолжительность применения. Принимая во внимание обвиняющий характер утверждения, содержащегося в публикации, непринятие обеспечительных мер могло бы привести к большему количеству публикаций и большему ущербу репутации судьи Басковой. Таким образом, применение этих временных мер имело большую общественную значимость, чем предоставление Заявителю возможности «бесконечно ворошить сомнения относительно обстоятельств, которые одновременно рассматривались на судебных разбирательствах». Вопреки утверждению Заявителя, судебный запрет не возымел отрицательного эффекта на доступность гражданского процесса, потому что он был открыт для любого желающего посетить его, а также, потому что Заявитель имел личную заинтересованность в его результате. Более того, Правительство упомянуло вывод суда о том, что «границы допустимых комментариев о предстоящем … процессе не должны простираться до утверждений, которые могут ставить под сомнение, намеренно или нет, шансы человека на справедливый суд или подрывать доверие общественности в роли судов на отправление правосудия» (см. постановление по делу ЗАО Ньюс Ферлагс и Ко. КГ против Австрии против Австрии (NewsVerlags GmbH & Co. KG v. Austria), № 31457/96, § 56, ЕСПЧ 2000?I). В настоящем деле Правительство сочло, что цель судебного запрета заключалась в предотвращении нарушения права судьи Басковой на справедливое судебное разбирательство и ее авторитету в качестве судьи. Заявитель могла чрезмерно сильно подорвать авторитет судьи, продолжая публиковать репортажи о судебном споре, стороной которого она являлась, и который в это время рассматривался судами. Если у нее были сомнения в корректности поведения судьи, она могла бы направить жалобу в квалификационную коллегию судей.
В. Оценка Суда
19. Суд напоминает о том, что свобода выражения мнения представляет собой одну из несущих опор демократического общества, основополагающее условие его прогресса и самореализации каждого его члена. (см. постановление по делу Лингенс против Австрии (Lingens v. Austria) от 8 июля 1986 года, Серия A № 103, стр. 26, § 41). В соответствии с пунктом 2 она применима не только к «информации» и «идеям», которые встречаются благоприятно или рассматриваются как безобидные либо нейтральные, но также и к таким, которые оскорбляют, шокируют или внушают беспокойство. Таковы требования плюрализма, толерантности и либерализма, без которых нет «демократического общества». Учитывая ключевую роль прессы в демократическом обществе, ее долгом является передача – способом, соответствующим ее «обязанностям и ответственности» – информации и идей относительно любых вопросов, вызывающих общественный интерес. Не только пресса имеет перед собой задачу передачи такой информации и идей, но также и общественность имеет право на их получение (см., среди многих других источников, постановления по делам Бладет Тромсё и Стенсаас против Норвегии (Bladet Tromsø and Stensaas v. Norway) [БП], № 21980/93, §§ 59 и 62, ЕСПЧ 1999-III и Коломбани и другие против Франции (Colombani and others v. France), № 51279/99, § 55, ЕСПЧ 2002-V).
20. Относительно факта вмешательства в осуществление Заявителем своего права на свободное выражение мнения, Суд напоминает, что журналисты могут считать себя «жертвами» предварительного судебного запрета в той степени, в которой он помешал им при сборе сведений и подготовки публикаций (см., в качестве классического источника, постановления по делам Таймс, Санди Таймс, Гарольд Эванс против Великобритании (Times Newspaper Ltd., the Sunday Times, Harold Evans v. the United Kingdom), № 6538/74, решение Комиссии от 21 марта 1975 года, Решения и отчёты 2, стр. 90; и Обсервер и Гардиан против Великобритании (Observer and Guardian v. the United Kingdom) от 26 ноября 1991 года, §§ 9 и 49, Серия A № 216). В настоящем деле промежуточный судебный запрет был выпущен в рамках судебных разбирательств, стороной в которых являлась Заявитель в качестве соответчика. Запрет означал, что редакция не сможет опубликовывать какие-либо материалы любого автора, включая Заявителя, в той степени, в которой они имеют отношение к ДТП и искам о возмещении ущерба (см. пункт 12 выше). Отсюда следует, что оспоренный судебный запрет от 7 марта 2003 года непосредственно сказался на деятельности Заявителя, что явилось вмешательством в осуществление ею права на свободу выражения мнения с точки зрения пункта 1 статьи 10 Конвенции.
21. Не подлежит сомнению тот факт, что вмешательство было «предусмотрено законом», а именно положениями Гражданского процессуального кодекса РФ, регламентирующими применение обеспечительных мер. В том, что касается законной цели вмешательства, стороны согласились с тем, что одной из них была защита репутации других лиц. Далее Правительство сообщило о том, что вмешательство также преследовало цель поддержания авторитета правосудия. Заявитель оспорила этот аргумент. Суд, в свою очередь, готов признать, что одной из законных целей, которые преследовал судебный запрет, была цель «обеспечения авторитета правосудия», поскольку эта фраза предполагает защиту прав тяжущихся сторон и поскольку целью судебного запрета было рассмотрение иска о защите чести и достоинства, не нанося ущерба правам истца, способствуя тому, на предотвращение чего был нацелен иск. (срав. постановление по делу Обсервер и Гардиан против Великобритании, упомянутое выше, § 56). Таким образом, остается ответить на вопрос о том, было ли вмешательство «необходимо в демократическом обществе».
22. В данном деле оспоренная мера касалась публикации «любых статей, писем или других материалов» об обстоятельствах ДТП с участием судьи Басковой или судебных разбирательствах в отношении этого происшествия. Хотя статья 10 не содержит запрета на предварительные ограничения публикаций или распространение как таковое, Суд подчеркивает, что опасности, которые такого рода ограничения сулят демократическому обществу, таковы, что они требуют самого пристального контроля, который он и осуществит при рассмотрении настоящего дела (см. постановления по делам Эдисьон Плон против Франции (Editions Plon v. France), № 58148/00, § 42, ЕСПЧ 2004?IV; Ассоциация «Экин» против Франции (Association Ekin v. France), № 39288/98, § 56, ЕСПЧ 2001?VIII; и Обсервер и Гардиан против Великобритании, упомянутое выше, § 60). Поскольку на карте оказалась свобода прессы, российские власти имели весьма узкие границы свободы усмотрения при принятии решения о существовании «острой социальной необходимости» для принятия известных мер (см. постановление по делу Эдисьон Плон против Франции, упомянутое выше, § 44).
23. В отношении фактов, Суд замечает, что на рассмотрении одновременно находились два гражданских иска, оба из которых были поданы судьей Басковой. Первый иск содержал требование возмещения ущерба, нанесённого г-ном П. в связи с произошедшим ДТП. В рамках второго разбирательства судья Баскова обратилась с иском против редакции газеты, Заявителя и г-жи П. за распространение порочащих сведений в статье, касавшейся обстоятельств аварии и судебного процесса, проводившегося по этому поводу. Обжалованный временный судебный запрет был вынесен в ходе второго судебного разбирательства, однако касался он освещения событий первого судебного процесса или самого ДТП. Судебный запрет оставался в силе на всём протяжении разбирательств по иску о защите чести и достоинства.
24. Суд напоминает, что проверка на «необходимость в демократическом обществе» оспоренной меры предполагает демонстрацию того, что предпринятое действие преследовало законную цель, и что степень вмешательства в осуществление гарантированных прав была не больше той, которая была необходима для достижения этой цели (см. постановление по делу Бартик против России (Bartik v. Russia), № 55565/00, § 46, ЕСПЧ 2006?…).
25. Несмотря на то, что национальные суды расценили запрет как обоснованный в качестве средства защиты репутации других и обеспечения авторитета правосудия, доводы, выдвинутые в его обоснование, не кажутся Суду достаточными. Теперь Суд по очереди рассмотрит две стороны судебного запрета, одну, касающуюся запрета на публикацию информации о ДТП и вторую, касающуюся запрета на публикации о ходе разбирательств по гражданскому иску о возмещении ущерба.
26. В том, что касается запрета на распространение информации о фактических обстоятельствах транспортного происшествия с участием г-жи Басковой, Суд в самом начале отмечает, что Заявитель не предложил какую-либо конкретную версию инцидента как достоверную или единственно возможную, а скорее представил несколько возможных вариантов развития событий, изложенных г-ном и г-жой П., г-жой Басковой в ее исковом заявлении, сотрудниками ГИБДД и свидетелями. Ни одна из этих версий не была оспорена как недостоверная или неточная в ходе разбирательств, предмет которых был ограничен утверждением о связях судьи Басковой в судебных структурах (см. пункт 9 выше). При вынесении судебного запрета в рамках процесса о защите чести и достоинства, районный суд просто сослался на тот факт, что была назначена техническая экспертиза, без объяснения причины, по которой он полагал, что дальнейшее изучение вопроса или публикации относительно фактических обстоятельств ДТП могут пагубно сказаться на исходе разбирательств. К тому же, поскольку г-жа Баскова оказалась вовлеченной в происшествие в качестве частного лица, Суд считает, что судебный запрет на дальнейшие публикации о ДТП едва ли способствовал достижению цели обеспечения авторитета правосудия.
27. Относительно запрета на освещение незаконченных судебных разбирательств по иску о возмещении ущерба, Суд признает, что обвинение, содержавшееся в письме г-жи П. – о том, что судья Баскова злоупотребила своим служебным положением и связями в судейском сообществе– действительно могло нанести вред ее репутации и авторитету судебной системы. Вместе с тем, хотя судебный запрет соответствовал законной цели, для достижения которой он и был вынесен, по мнению Суда, он был сформулирован чрезмерно широко и несоразмерно данной цели. Необходимо отметить, что в российской правовой системе нет эквивалента правилу sub judice, и право на освещение событий проходящих процессов, в принципе, неограниченно. Аргумент Правительства о том, что, невзирая на судебный запрет, разбирательства по иску о возмещении ущерба сохранили свою публичность, несущественен, так как Заявитель утверждала, что было нарушено ее право на распространение информации, а не право на открытый судебный процесс. В этой связи Суд напоминает, что обязанность прессы по распространению информации и идей по всем вопросам, вызывающим общественный интерес, предполагает и освещение событий судебных разбирательств, что способствует большей осведомленности общественности, и, следовательно, полностью отвечает требованиям пункта 1 статьи 6 Конвенции в отношении публичности слушаний (см. постановление по делу News Verlags GmbH & Co. KG против Австрии, упомянутое выше, § 56). Для оценки Суда существенно, что судебный запрет был применен не только по отношению к конкретному утверждению о попытке судьи Басковой получить преимущество в процессе ненадлежащим образом, а скорее, в общем, и неквалифицированном виде, касался возможности размещения абсолютно любого материала, касавшегося известных разбирательств. Суд не может согласиться с тем, что подобный широкий запрет был «необходим в демократическом обществе». Он согласен с Заявителем в том, данный судебный запрет не способствовал укреплению авторитета судебной власти, так как его использование сделало судебный процесс менее прозрачным и могло вызвать сомнения в беспристрастности суда, поскольку «необходимо не только осуществлять правосудие, но и показывать это осуществление» (см. постановление по делу Де Куббер против Бельгии (De Cubber v. Belgium) от 26 октября 1984 года, Серия A № 86, стp. 14, § 26). Для Суда также чрезвычайно важно, что одной из заявленных целей применения судебного запрета, была необходимость предотвратить публикацию в газете материалов, в которых «излагалась противоположная точка зрения». Суд напоминает, что возможность выражения различных взглядов является самой сутью плюрализма, без которого нет «демократического общества».
28. Принимая во внимание изложенное выше, Суд делает заключение о том, что, применив судебный запрет к деятельности Заявителя, чрезмерно широкий, учитывая законные цели, которые преследовало его использование, национальные органы власти вышли за рамки свободы усмотрения, отпущенного им в делах, в которых фигурируют ранее применявшиеся ограничения публикаций (см. постановление по делу Эдисьон Плон против Франции, упомянутое выше).
29. Имело место нарушение статьи 10 Конвенции.
II. Применение статьи 41 Конвенции
30. Статья 41 Конвенции гласит:
«Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».
A. Ущерб
31. Заявитель потребовал 1 000 евро в качестве возмещения морального ущерба.
32. Правительство расценило этот иск как чрезмерный и необоснованный.
33. Суд считает, что Заявитель понес моральный ущерб, который не может быть полностью компенсирован одной лишь констатацией имевшего место нарушения. Проведя оценку на справедливой основе, Суд удовлетворяет иск Заявителя в размере 1 000 евро с добавлением суммы любого налога, которым может облагаться вышеуказанная сумма.
В. Расходы и издержки
34. Заявитель не потребовал возмещения судебных расходов.
С. Процентная ставка
35. Суд считает целесообразным принять процентную ставку в соответствии с предельным размером ссудного процента Европейского Центрального Банка, к которому должны быть добавлены три процентных пункта.
НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД ЕДИНОГЛАСНО
1. Постановляет, что имело место нарушение статьи 10 Конвенции;
2. Постановляет,
(a) что Государство-ответчик обязано выплатить заявителю, в течение трех месяцев с момента окончательного вступления данного решения в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции 1 000 евро (одну тысячу евро) в качестве компенсации морального ущерба с последующим их пересчетом в валюту Государства-ответчика по курсу, действующему на момент расчета плюс сумму любого налога, которым могут облагаться суммы, указанные выше;
(b) что с момента истечения вышеуказанных трех месяцев до момента выплаты на суммы, указанные выше, выплачиваются простые проценты в размере предельного ссудного процента Европейского центрального банка в течение периода выплаты процентов с добавлением трех процентных пунктов.
Выполнено на английском языке, представлено в письменной форме 8 января 2009 года, в соответствии с пунктами 2 и 3 Правила 77 Регламента Суда.
Христос Розакис Председатель Суда
Сорен Нильсен Секретарь Секции
© Центр Защиты Прав СМИ,
перевод с английского, 2009
